Рассказки. Мария Мартова

для старика ловкостью завертел деревянное колесо, висевшее над большим зеркалом. Оно завертелось, как бешеное, и вслед за ним все остальные медленно вращавшиеся колеса в доме пришли в неистовое движение. Множество теней замелькало во множестве зеркал, наводя ужас, от которого стыла кровь.

      У Востока закружилась голова, он закачался как маятник и едва не упал на спящую Весну. Тут он вдруг заметил среди хаоса света и мрака в противоположном углу комнаты неприметную дверь, спрятанную за тяжелой темной портьерой. В этот миг пламя свечи дрогнуло и погасло. Все вокруг погрузилось непроглядную тьму. А через минуту старческий храп оповестил Востока, что хозяин дома уже спит. Однако тот не мог этого слышать, потому что сам провалился, вопреки своей воли, в глубокий непробудный сон.

      Ночь была необычайно темной, будто залитой черной краской. Казалось, небо за что-то обозлилось на землю, накрыв ее непроницаемым мраком. Ни луны, ни одной звездочки на небе, только низкие тяжелые грозовые тучи. Даже фонари на улицах, и те потускнели, будто придавленные тьмой. А за городом хоть глаз выколи.

      Только странный одинокий странник во всем белом тихой крадущейся походкой, словно блуждающий огонек, пробирался сквозь толщи тьмы, пока наконец не достиг дверей дома, стоявшего на высокой горе, и не постучался.

      – Кто там? – послышался изнутри недовольный скрипучий голос.

      – Это я, Глад, открой, – последовал ответ запыхавшимся взволнованным голосом. – Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.

      – Убирайся прочь! Мне не до разговоров.

      – И это туда же, – обиженно вздохнул незваный гость. – Я должен тебя предупредить: тебе грозит несчастье.

      – А можно ли ждать счастья от такой гнуси, как ты?

      – Несчастья желает тебе Гнус. А я Глад, я хочу спасти тебя.

      – Ты и Гнус – одно и то же: личины разные, а суть одна.

      – Ты право, мы вместе – это один человек, но с разными лицами, телами и душами. Я добрее его… Глад, умолк, будто не веря собственным словам, потом вздохнул и еле слышно добавил: – Чуть-чуть.

      Вероятно, незримый хозяин жилища не расслышал его вздоха и поверил в правдивость сказанного. Он вновь заскрипел тем же неприятным голосом, словно не смазанная телега, но открывать дверь нежданному посетителю даже и не думал. А скрип внутри все продолжался.

      – Знаю, что ты хочешь мне сказать, – донеслось оттуда. – Твой гнусный хозяин никак не насытится властью над людьми. Он жаждет подчинить себе и меня. Ему хочется держать меня в руках и вертеть мною по своему усмотрению. Ему нужна моя сила, чтобы управлять и временем, и пространством.

      Глад молчал, не решаясь заговорить. Услышанное им потрясло его, обрушившись своей неприкрытой беспощадной правдой. Наконец, преодолев неловкость, он заговорил пересохшим от волнения голосом:

      – Откуда тебе это известно? Я ничего никогда ему… честное слово. Я не понимаю, откуда он узнал о твоем существовании. Я себя… я тебя… не выдавал.

      – Чушь! Моя тайна известна не только тебе, несчастный трус,