Его должница. Олли Серж

столбцы с перечнем покупок бытовой техники за последний год. Количество, марки, общую стоимость, способ оплаты, наличие кредитной истории, я не говорю уже о возрасте и поле…

      – Лихо, – щёлкает языком Алексей, мрачнея ещё сильнее.

      Я снова ощущаю себя полной идиоткой, как тогда, в нашу последнюю с ним встречу после ограбления его ювелирного магазина, когда он с особой тщательностью злословия прошёлся по моим интеллектуальным и профессиональным качествам, а потом с треском уволил. Но проглатываю эти совершенно сейчас не нужные воспоминания и заставляю себя говорить дальше.

      – Ну вот людям, явно недавно обставившим кухню, я предлагала страховку от потопа и пожара. Купившим телефоны в рассрочку, предлагала кредитные банковские карты с лимитом… С людьми за сорок пять я проводила анкетирование из пяти вопросов. Ничем не примечательных на первый взгляд, но на второй – дающих полноценную информацию о материальном положении и составе семьи… – перевожу дыхание.

      – Это действительно странно, – качает головой Баринов, – но пока не вижу ничего криминально, потому что мы знаем о держателях карт нашего торгового центра все. От имени-фамилии до наличия любовниц, количества детей, достатке, и заканчивая тем, что они ели на ужин.

      – Да, я понимаю, – киваю ему в ответ. – Поэтому когда моя куратор вышла покурить, я залезла в ее компьютер. Там была открыта база похожая на мою, только с теми людьми, которые хоть раз в жизни покупали на почте лотерейный билет или участвовали в розыгрыше. Она отсылала им сообщения с текстом о крупном выигрыше. А после обеда меня посадили на рассылку текста: «проверь своего мужа на измену». Вот только не по замужним женщинам, а по тем, кто выкладывал фото в социальные сети с определенным хештегом. Я даже сделала скриншоты и переслала себе на телефон.

      – Показывай, – Алексей протягивает мне открытую ладонь.

      Я открываю фото, отдаю телефон, и в этот же самый момент он начинает звонить в руках Баринова.

      – Тебя хочет «любимый» – брезгливо, словно что-то противное, Алексей возвращает мне телефон.

      Мне неудобно отвечать при нем на звонок Никиты, поэтому я сбрасываю вызов.

      – Вот, – подаю телефон назад.

      – Почему ты не ответила на звонок? – ехидно интересуется Алексей Егорович.

      – Потом перезвоню, – отвечаю уклончиво.

      Баринов несколько минут смотрит фото, потом пересылает их себе на телефон и, видимо, кому-то ещё.

      – Вы мне верите? – я перевожу дыхание и чувствую, что от волнения в горле совсем пересохло.

      Ищу глазами кулер.

      – Верю. Попей, – кивает Алексей, ловя мой взгляд.

      – Спасибо, – встаю со стула и иду в дальний угол возле окна.

      Снимаю стаканчик, наливаю воду и жадно глотаю.

      Возвращаюсь на место и умоляюще смотрю на Алексея, чувствуя, что больше не могу ждать его ответа. Мне нужна определенность. Обещание, что мне и моей семье ничего не угрожает.

      – Пожалуйста, помогите мне, – шепчу,