Его любимая девочка . Олли Серж

побежит. Темень, фонари горят через один.

      Щёлкаю на бегу брелоком сигнализации и разгоняюсь следом за девчонкой. – Шахов, – кричу другу, – давай по аллее с другой стороны.

      Услышав мой голос, эта вредительница  оборачивается и припускает ещё сильнее. Розовые пятки в капроне сверкают в свете фонарей. Откуда вообще у неё такая скорость? На нехилый разряд по атлетике тянет.

      – Нихрена себе топит, – уже метров через сто задыхается Миха.

      – Курить бросай! – кричу ему, а сам чувствую, что бегу, в общем-то, тоже на пределе возможностей.

      Да, блин. Вот это косяк. Это вам не лица на татами мутузить.

      – Давай сюда! – глубоко глотая воздух, тормозит Миха и кивает на узкую вытоптанную дорожку. – К зелёным семиэтажкам, скорее всего, бежит. – Здесь срежем.

      – Давай, – соглашаюсь и, пробегая мимо него, даю подзатыльник. – Ускоряйся, ну! Сейчас упустим…

      – Не упустим, – пыхтит он, но все-таки догоняет.

      И оказывается прав! Тропинка выводит нас прямо на детскую площадку перед семиэтажкой. Наша бегунья, немного сбавив темп и продолжая оглядываться, приближается к ней со стороны главной дороги. Распускает волосы, потому что хвост совсем растрепался, и взбивает их пальцами, ловя ветер.

      Меня дергает от картинки, как красиво распадается каскад русых волосах по ее плечам.

      Срываюсь девчонке на перерез останавливаясь так, что бежать ей становится некуда. Слева по бордюру припаркованы тачки и огорожена площадка, а справа клумба и небольшой забор.

      – Попалась, – хмыкает Миха.

      – Тихо, – шикаю на него. – Давай вот сюда.

      Заходя в темный участок без света фонаря, ждём когда девчонка подойдёт ближе. И когда между нами остаётся расстояние в длину пары машин, я не выдерживаю и делаю шаг вперёд.

      – Добегалась! – рявкаю. Получается слегка агрессивно из-за бурлящего в крови адреналина. – А теперь ты никуда не денешься…

      Глава 9. Триста килограмм.

      Алиса

      Мое сердце колотится на разрыв, как у кошки, которую посадили в ванную и включили воду. А в голове звенит голос этого хама и мажора: «я тебя нашёл.» Это значит искал? Да, ещё они что-то про триста тысяч говорили. Господи… Как теперь идти в институт? Как мне быть? Зачем я вызывала полицию? Мне что? Больше всех, как всегда, надо было?

      Оглядываюсь, сбавляя темп. Кажется, оторвалась. Хренову тучу времени на такой скорости не бегала, но тело вспомнило, слава Богу. Вот он был – звездный час восьми лет легкой атлетики. И в награду колящий бок.

      Стараясь восстановить дыхание, оглядываюсь ещё раз. Парней нет. Перехожу практически на шаг и распускаю вспотевшие волосы. Не хотела сегодня мыть голову, но теперь придётся. Надеваю резинку на запястье и замечаю, как нервно подрагивают пальцы.

      Почему люди бывают такими уродами? Самые опасные из них – это богатые беспредельщики, не знающие слов «нет» и «нельзя». Пересыщенные, ленивые, скучающие. А мне вот некогда скучать, потому что если туфли я спасла, то колготки теперь придётся покупать новые.

      Смотрю на