Ты выйдешь за меня снова. Елена Попова

Мужа Лидии звали Николай, он был полковником и давно умер. Еще у них был сын Егор и дочка Нина. Нина тоже умерла во время свадьбы, и…

      – Все, все, хватит! ― обрывает меня женщина и распахивает дверь. ― Не говори про Нину. Как вспомню про нее, так ночами не сплю.

      Женщина отходит с порога, приглашающе кивает в квартиру и с досадой вздыхает.

      – Хорошая была девочка… Всегда со всеми здоровалась и в помощи никогда не отказывала. Недолго пожила тут, с полгода примерно.

      Она просит меня снять кроссовки и ведет за собой в комнату.

      – Ты проходи, проходи, коль их родственница. Хорошо, что приехала. А не то я эту коробку много лет храню, не знаю, как Лидии передать.

      – Коробку? ― хмурюсь я.

      – Да, которую они забыли во время переезда, ― кряхтит женщина и, встав на носочки, пытается достать из шкафа коробку.

      – Они когда переезжали, я помогала им вещи грузить в машину. Попрощалась на улице с Лидой и Егоркой, поднялась на этаж, а там эта коробка стоит.

      Женщина ставит на стол коробку.

      – Я коробку схватила, выскочила на улицу, а машины уже не было… ― вздыхает она. ― Где искать их не знала, по какому адресу коробку отправить ― тоже не знала. Так она и осталась у меня. Все ждала, когда кто-нибудь заберет, да Лиде передаст. Выбросить рука не поднимается. Там все-таки фотографии их семьи.

      – Можно? ― сглотнув ком в горле, спрашиваю я.

      – Бери, конечно.

      Беру коробку, сажусь на диван и достаю фотографию в рамочке.

      Несколько секунд смотрю на улыбчивое лицо Нининой мамы, и чувствую, как сжимается сердце.

      – Лидия стала совсем неразговорчивой после смерти Нины. Как будто душу из нее вынули, ― вспоминает женщина. ― А потом еще и Николай умер… У него сердце не выдержало.

      Я молча достаю следующую фоторамку и веду взглядом по суровому лицу Нининого отца.

      Вспоминаю, как он трепал по голове Нину, как подкидывал на руках Егора. Мои слезы капают на его изображение, в носу сверлит, подбородок дрожит.

      «Представляю, что тебе пришлось пережить…» ― всхлипываю я.

      Откладываю рамку, беру следующую и, вымученно улыбаясь, смотрю на счастливые лица Нины с Егором.

      Я впервые вижу их не во сне, а на фото.

      Нина точно такая же, какой я видела ее во снах: длинные русые волосы, голубые глаза, аккуратный носик, красивая улыбка.

      Очень милая девушка.

      – А ты на нее похожа, ― глядя то на меня, то на фото, произносит женщина. ― Сразу видно, что родственница.

      У меня волосы светлее и короче, но черты лица у нас и правда похожи. И цвет глаз одинаковый.

      Егор, как и во снах, смотрит на меня с фото озорным взглядом.

      Наверное, в детстве он был тем еще проказником.

      Я вспоминаю, как во сне Нина показывала мне один случай: их родители сидели в комнате с гостями, а Егор, стоя в прихожей в одних трусах, примерял на себя огромный китель.

      – Живо сними! ― гаркнула на него Нина и покосилась в сторону комнаты. ― Это китель папиного начальника. Сейчас как выйдет с кухни, увидит тебя в нем и по шее надает!

      Но