Не подарочки для полковника. Воронцовы. Регина Янтарная

у меня найденыша, я прямо прихожу в шок.

      – Вот это запредельная наглость!

      Ясное дело выгнать ребенка на улицу не решаюсь. Сразу представляю на его месте собственную дочурку.

      Мужчина в боксерах взирает то на меня, то на мальца. По синему пристальному взгляду соседа понятно, что он пытается придумать выход из непростой ситуации. Как назло мыслительный процесс заторможен вчерашним праздником.

      Мне даже его немного жаль. Большой красивый синеглазый русый взлохмаченный русский медведь сидит в чужой квартире, пытается выпутаться из бытовой ситуации. Такое точно с ним впервые. Ему явно не под силу.

      Может, предложить позавтракать? Всё-таки, на сытый желудок мысли крутятся поживее. Глядишь, вспомнит, откуда целых два сына взялись Антошка и Алешка!

      – Пока не поем, не начну соображать. У меня в квартире завтрак, идем ко мне! – предлагает полковник, поднимаясь с дивана. Будто подслушал мои мысли, или мы с ним на одной волне. Данный факт удивляет, ведь мы с ним такие разные. Наслышана о соседе и его всесильной семье от соседки.

      Втроем топаем к Михаилу.

      Я как была в полупрозрачном алом платье, так и пошла, только ноги обула в бордовые тапочки с меховыми помпонами. Так теплее и уютнее.

      Входим в квартиру. Она огромная, полупустая, как и моя. То ли мужчина недавно переехал, то ли ему безразлично в какой берлоге жить, то ли просто нет женщины…

      – Батюшки! Что стряслось, пока меня не было? – причитает Анна Ильинична, – соседка, ревностно разглядывая мой неуместный наряд.

      Ее завороженный взгляд застывает на голой груди Миши с огромным серебряным крестом. На лице женщины появляется недвусмысленная улыбка.

      – Знаете, ребята, я всё же оденусь! – сосед сбегает от двух пар восторженных взглядов. Под бурные виртуальные аплодисменты.

      – Возьми, – женщина уходит в холл, возвращается через минуту с темной вязаной кофтой в руках.

      Удивленно взглянув на новую деталь гардероба, нахмурилась, сообразив, что полупрозрачное платье явно не подходит для обеда. Натягивая на себя чужую кофту, случайно задеваю рукой мальца.

      – Извини!

      Анна Ильинична с удивлением разглядывает ребенка.

      – А это кто у нас? Твой племянник?

      Ее слова резанули острой бритвой по сердцу. Детей Виталины я не видела ровно два года.

      – Нет, – бубню я. – Сын нашего полковника.

      Женщина громко смеется.

      – Зря! – малец нахохлился, – я – сын Воронцова Михаила! А еще я не один, нас двое!

      – Вот, так всегда, – запричитала белокурая соседка, – только найдешь достойного зятя, а у него скелеты из шкафа вываливаются.

      – Я не скелет, – бурчит Лешка, принюхиваясь к ароматному запаху, исходящему от духовки.

      Опаньки! Значит, Аннушка наша присмотрела Мишаню для своей дочки – разведенки?

      На кухне появляется высокая широкоплечая фигура Михаила. Заходит, нерешительно замирает у входа. Видно, что нервничает, похоже, не привык к посторонним гостям.

      Грозный русский медведь! Одержимый своей работой и спасением