Не подарочки для полковника. Воронцовы. Регина Янтарная

в мой мозг, – я ищу папу!

      – Ищи! – рычу я, делая очередную попытку встать. Нога болит жутко, похоже, девчонка лишила меня не только возможности иметь детей, но и ходить.

      – Он живет в соседней квартире. Там дверь открыта. Я подумал, может он сюда зашел. Михаил Воронцов!

      – Твою ж мать! – бурчу, с трудом поднимаюсь с пола. – Да что за день такой! Всегда так, когда Маша звонит с утречка, день катится в Преисподнюю.

      – Сынок, ты чего-то перепутал, – констатирую ошибку ребенка, скольжу по нему безразличным взглядом.

      – Сам разберусь! – ругается малец, бросая на меня грозный взгляд. – Вы видели моего папу – Михаила Васильевича Воронцова?

      – Вашу Машу! – ругаюсь вслух, про себя произношу более крепкие словечки.

      Красотка с пепельными волосами и серыми глазищами подает голос, хотя ее никто не спрашивал.

      – Мужчина, разве не вы полковник МЧС Воронцов Михаил Васильевич?

      – Так-то да, но я здесь точно ни при чём! Речь явно о моем тёзке. Подтверди мальчик! – требую с бесхозного ребенка.

      Он бросает на меня синий пренебрежительный взгляд.

      – Так и думал, что наш отец пьющий, поэтому бросил нас!

      – Твою дивизию! Ты с кем разговариваешь в таком тоне? – рычу я, пугая незнакомца. Малец отступает на шаг назад. – Нет уж, постой, – делаю два шага вперед, хватаю незваного гостя за плечо. – Хоть я не твой отец, но должен довести до твоего сведения, что непьющий. Вчера был праздник. Отмечали мое повышение. В такой день нельзя отказываться. Понимаешь? Коллеги не простят.

      – С трудом! – цедит нагло, почти издевательски.

      – Где твоя мама? – интересуется Полина, помогая мне справиться с диалогом. Видимо, считает, что полковник в труселях не сумеет поговорить с пацаненком.

      Удивленно разглядываю свои боксеры, соображаю, не взбрыкнет ли Малышка, если я плюхнусь рядом с ней на диван. Решаю, что всё в норме. Падаю. Диван мягкий, уютный и отбитая пятая точка не болит.

      Однако, приятно.

      Девушка нервно вздрагивает, пытается отодвинуться. Наши бедра непозволительно близко. От женского бедра исходит тепло, начинаю перегреваться.

      – Так где мама? – повторяем вопрос.

      – Нет мамы! – цедит пацан сквозь зубы.

      – Как так-то? У всех есть мамы. У меня есть доченька, у нее – я, – мягко подмечает девушка, ерзая на мягкой подушке дивана.

      – Я сбежал из детского дома! – выдает ребенок и женщина тут же замолкает.

      – Ты же знаешь свою маму? – допытывается Полина.

      – Нет! Мы тогда были маленькие. Она принесла нас и оставила вместе с запиской. В записке было написано «Когда станет плохо, найди папу! Воронцов Михаил Васильевич, сын АйТи магната Василия Егоровича Воронцова (живет на Рублевке)». Своё имя мама в записке не указала. Почему бросила, не написала, – пацан выуживает из кармана джинсовой курточки клочок измятой бумаги. – Вот та записка, но чернила уже стерлись, ничего не видать.

      Беру в руки клочок, разглядываю. На записке от времени стерлись почти все буквы.

      Пытаюсь включить чуйку и понять, врет ли пришелец. Вглядываюсь в его