Сделаю тебя любимой. Любовь Попова

я еще не придумала чем отплатить.

      – А ты только оральные курсы посещала? – поднимает он тяжелый взгляд, быстро оглядывая мое замершее тело. – В печку дров подкинь. Вон они, сзади тебя.

      – Еще кулинарные, – вспоминаю я, взяв парочку полен и относя их в дом. Вкладывая в печку. Смотрю на шевелящего ногами и руками Юрку, которому очевидно совсем не холодно в своем комбинезоне. Возвращаюсь к Булату, невольно любуясь тем, как работают его руки, как напрягаются вены. – Я бы пирог приготовить могла, или блины. Но нужна мука.

      – Сгоняю как дождь кончится. И для кого ты старалась? Для сыночка Самсоновых.

      – Вот опять. Ты знаешь это из соц сети?

      – Конечно. Ты же отмечала его.

      – Для него да. У них очень влиятельная семья. Так что, если хочешь остаться в живых, то лучше отвести меня к дороге и отпустить.

      – А как же пирог? Кто мне тогда его приготовит? Или отсосет так, что в ушах звенеть будет?

      – Что, прям звенело?

      – Конечно.

      – Есть такие девушки, которые делают это за деньги.

      – Мне ты нравишься. Да и пихать письку в мусорное ведро мне не улыбается.

      – А ты лицемер.

      – Немного.

      – А если у меня тоже мусорное ведро! Ты же не знаешь, может я каждый день меняла парней?

      – Любой кто в это поверит, полный придурок или слеп, как крот.

      – Это еще почему?

      – Потому что видно, что ты слишком ценишь себя и свое тело, чтобы пускать туда левых мужиков. Только избранный может посетить этот храм.

      – Вот именно! – шиплю, а у самой по венам патока растекается. Еще никто не говорил мне столь приятных вещей. Каждый был уверен, что я чуть ли не с каждым вторым сплю. – А ты в этот храм вламываешься без разрешения!

      – Еще не пытался даже, так заглянул на пол шишечки.

      – У меня от твоей шишечки горло до сих пор болит.

      – Да? У меня есть лекарство от боли в горле.

      – Держи свою сперму при себе, понял? – тут же тычу пальцем, а он хохочет. Да так завораживающе, что у меня щекотит в животе.

      – Я про чай с медом. Будешь?

      – Буду, – бурчу, чувствуя себя извращенкой. Отхожу к Юрке, лаская его животик, смотрю как Булат чай делает. Оглядываю комнату, замечая в углу шкаф с книгами. Иду туда, рассматривая корешки.

      – Садись, пей.

      Одни детективы. Пара ужастиков. Даже классика имеется.

      Беру детектив. Бросаю на кровать и иду к погребу.

      – Давай поедим, может.

      – Тогда в печку надо поставить, а то уже остыло.

      Каждый делает свое дело. И что удивительно, мы почти не сталкиваемся в узком пространстве.

      Едим тоже почти в полной тишине, сопровождаемой тихим гулением Юрки. Я иногда рассматриваю его, такой он красивый.

      – Ты бы правда его продал? – спрашиваю, смотря в темные глаза Булата. – Или просто пугал меня. Мне просто кажется, вся твоя агрессивность напускная и на самом деле ты никого обидеть не можешь.

      Он улыбается. Это хороший знак, да?

      Есть ли шанс, что он отпустит меня, доведет