Училка и криминальный авторитет. Маша Малиновская

и сказал Аким Максимович. Я уже хочу её забрать, как вдруг слышу голоса. Они приближаются и уже слышны под дверью. Точнее смех – мужской и женский. И это совсем не такой смех, как когда анекдот рассказывают смешной или кино комедийное смотрят. Это скорее воркование, и прерывается оно влажными звуками и оханьем.

      – Вот же мать твою! – всплескиваю руками.

      Ещё раз: я пришла сюда по просьбе Акима Максимовича. Стоило бы взять коробку с подарком и просто выйти. Но я почему-то теряюсь и… прячусь за штору.

      __________

      * речь идёт о Лили и командоре – героях моей дилогии "Источник для звёздного захватчика"/"Наследник для звёздного захватчика"

      11

      Это была очень плохая идея. Просто отстой. И выйти я уже не решаюсь, и слушать это невыносимо. Безвыходная ситуация. Поэтому я просто стою, сжав зубы, и молчу, мечтая, чтобы они скорее закончили. А лучше и не начали.

      – Мне нравится тут у тебя, – рокочет девушка томно. – Стол такой гладкий… мне нравится касаться…

      Почему шторы в его кабинете не полный блэк аут? Не просвечивались бы… а эти… Долго стоять, зажмурившись, ведь не получится. У меня с закрытыми глазами быстро начинает голова кружиться. Не хватало вывалиться им под ноги ещё, запутавшись в шторе, как шаурма.

      – А мне нравится касаться тебя, – отвечает мужской голос, совершенно точно принадлежащий Акиму Максимовичу. – И лучше к обнажённой.

      Желудок сжимается, когда я слышу звонкий шлепок. Не трудно догадаться, куда приземлилась ладонь мужчины.

      Вот почему я пошла за подарком в очках? Так бы всё смазано было, ещё и через штору… А снять, пошевелившись, значит выдать себя.

      А Аким Максимович и его дама времени не теряют. Он разворачивает её к себе и стаскивает с плеч лямки платья до самой талии. А бюстгальтера на ней и нет вовсе.

      Когда Аким Максимович сжимает в ладонях небольшую округлую грудь девушки, у меня почему-то враз пересыхает горло. Будто песка глотнула. Сердце ускоряет ритм, рискуя выдать меня таким громким боем в грудной клетке.

      – Как тебе моя новая грудь? – девушка откидывается на стол на локти, демонстрируя округлости. Её длинные светлые волосы ложатся на столешницу.

      Новая? Брр. Я вот не представляю, как можно добровольно лечь под нож. Если честно, очень боюсь наркоза, столько случаев слышала, когда люди из него просто не выходили. И ладно, если жизненно важная операцию нужно делать. Ну и крайний случай, если совсем уродство с той же грудью – генетика не очень и пятерых детей выкормила. Но я, честно говоря, сомневаюсь, что у этой девушки в наличии эти факторы.

      – Аккуратная. Но ты же знаешь, что я люблю натуральную.

      Ох, Аким Максимович, не бережёте вы женское эго.

      – Она же мягкая.

      – Зато трогать приятно.

      Девушка пытается дуть губы, но скорее жеманничает. Но мужчину это совсем не трогает, он разворачивает её и укладывает этой самой новой грудью на стол, а потом задирает ей подол до талии.

      Теперь у меня уже не только в горле сухо становится. Щёки, да и вся кожа начинает будто огнём гореть. Стараясь