Училка и криминальный авторитет. Маша Малиновская

слышу из-за двери и тут же давлю на ручку.

      Аким Максимович сидит за столом, на котором ноутбук и разбросаны бумаги. Дела свои бандитские решает, видимо.

      Он даже не сразу поднимает на меня глаза, что-то сперва допечатывает в ноутбуке и только потом, соизволив обратить на меня внимание, смотрит в ожидании, пока я чеканным шагом иду к его столу.

      – Что это такое? – ставлю на стол прямо перед его носом коробку и смотрю на мужчину, сложив руки на груди. Внутри всё пульсирует от желания закатить скандал.

      Аким Максимович, будто сам впервые видит коробку, сводит брови на носу и открывает крышку. Берёт пальцами ткань платья и немного приподнимает.

      – Цвет не ваш? – вскидывает снова на меня глаза. – Я подумал, красный или чёрный вам подошли бы идеально, но не стал рисковать, мало ли как бы вы восприняли.

      Он сейчас пошутил? Волновался, как я восприму цвет?

      – Дело не в цвете. Он прекрасен, как и платье. Но к чему это?

      – В записке всё написано, – откидывается на спинку кресла и смотрит так, будто… будто, это он надо мной нависает, а не я над ним. Даже снизу вверх смотрит так, что я способность говорить теряю, а моя решительность рассыпается мелкими бусинами у его ног. – Мне нужна спутница для неформальной встречи с партнёрами по бизнесу.

      – Я умею читать. И да, я прекрасно помню, что персонал тут у вас многофункциональный, – выделяю слово, которое он мне сказал ранее, познакомив со своей фитнес-тренершей. – Но я – учитель вашего сына, у меня только эта функция! Эскорт в неё не входит.

      – Это просто приглашение, – он разводит руками.

      – Вот и пригласите Диляру на вашу сходку. Функцией больше, функцией меньше, как говорится. Правда, платье коротковато будет, но это мелочи, сейчас модно открывать щиколотки.

      Я уже собираюсь развернуться и уйти, но он вдруг роняет:

      – В груди не сядет.

      – Что? – смотрю с удивлением на него, проглотив свой запал.

      – Говорю, Диляре платье не по размеру будет – у вас грудь больше.

      Я даже слова подобрать сразу не могу, чтобы ответить ему – настолько обескуражена. Даже скорее ошеломлена. Наглый! Пошлый! Бесцеремонный бандюк!

      – Я. Не. Иду, – говорю негромко, но каждое слово чеканю. – А теперь прошу меня извинить.

      Разворачиваюсь и уверенно шагаю к двери. Хватаюсь за ручку, чтобы уйти с достоинством оскорблённой королевы, но… она не поддаётся. Просто не нажимается.

      Смотрю, не закрыла ли защёлку под ручкой, но никакой защёлки там не обнаруживается.

      – Что за шутки? – оборачиваюсь и строго смотрю на Акима Максимовича.

      Он же, продолжая сидеть, вальяжно развалившись в кресле, показывает мне экран своего смартфона, на котором изображено что-то напоминающее пульт от телевизора.

      – Замок электронный. Я его закрыл, – сообщает так спокойно и буднично, будто о том, что он ел сегодня на завтрак.

      – С какой стати, позвольте спросить?

      – Мы не договорили. Не люблю, когда разговор обрывается.

      Вот же г… гад!

      – Откройте дверь, –