Полюса притяжения. Елена Тодорова

на мечтательную улыбку подруги.

      – Ты свободна, Ксенечка. Никто тебя осуждать не станет. У вас великая страна, создающая равные условия между мужчинами и женщинами.

      – Ну, если с этой стороны посмотреть… – протягивает девушка. – А тебе кто-то нравится? – спохватывается, замечая во взгляде Шахиной застывшую грусть.

      Она не собирается лгать и изворачиваться. Здесь, с этим человеком, ей нечего стесняться.

      – Да. Нравится, – голос выходит необычайно сиплым, словно она заболела.

      – И? Что ты предпринимаешь?

      – Ничего, – почти шепотом.

      – Мне показалось, ты смелая.

      Она смелая. Только эту черту характера ей, кроме как на спортивных соревнованиях, не позволяют проявлять.

      – Мой родной город Арсин, если сравнивать с другими, которые я успела посетить в Турции и в России, мало европеизированный. По нашим понятиям, девушка может показать парню свой интерес разве только взглядом. Большее не принято и, несомненно, подвергнется общественному осуждению.

      – Вот это да! Не предполагала, что все настолько печально. Напоминает средние века. А парни, как? Они могут проявлять симпатию?

      – В случае парня, чтобы начались какие-то отношения, он должен прийти к родителям девушки и просить ее руки. При этом оценивать его будет не девушка, а ее родители.

      – Дичь, простите!

      Ксению разрывают эмоции.

      – Это же немыслимо! Хорошо, что ты к нам приехала, – останавливается она и тормозит Яну, чтобы обнять.

      – А давай так! – выпаливает Ксюша, отстраняясь и заглядывая ей в глаза с каким-то шальным азартом. – Я делаю шаг к Осееву, а ты – к своему. Кстати, расскажи мне, кто он. Кто-то из наших?

      Лицо Шахиной заливает горячий и яркий румянец.

      – Нет. Он знакомый моей сестры.

      – Значит, он старше нас?

      – Да.

      Увлеченные разговором, не замечают, что стоят на середине подземного перехода, и всем прочим пешеходам приходится их обходить.

      – Девочки, уберитесь с дороги, – выкрикивает одна из женщин.

      Янка тут же бросается извиняться, только той нет до этого дела – она уже шагает дальше. А Ксения оттягивает подругу в сторону и требует продолжения.

      – Я его один раз видела. Шесть дней прошло. А до сих пор в груди дребезжит, словно при девятибалльном землетрясении, едва позволю себе вспомнить.

      – Вот это да… – впечатляется Луценко. Но все смазывает, неуместно проявляя свой интеллект: – Кстати, ученые считают, что землетрясения более сильные, чем с магнитудой 9.0, произойти на Земле не могут, – и, ойкнув, затыкается.

      Выдохнув с весомым облегчением, Янка смеется. Обняв подругу за плечи, кружит ее и нескладно напевает:

      – Так-то на Земле-е-е! А у меня-я-я-я в душ-е-е – мож-е-е-ет!

      3

      Яна входит в «Aaron Blanc» и сразу же, вопреки многочасовым внутренним проработкам, ищет Рагнарина глазами. Ей становится перед самой собой стыдно. Но это стеснение гаснет практически мгновенно. Его затапливает разочарование.

      Дениса среди уже хорошо