Люби сильнее. Елена Тодорова

вбираю в легкие. Обжигает ядом – больно и сладко.

      Руки сами собой по ее груди движутся. Наблюдаю и грубо сминаю не столько плоть, майку в кулаки зажимаю. Дергаю в сторону, в первой, пока еще слабой попытке разорвать прямо на ней в клочья.

      – Т-ты… Ярик… Прекрати…

      Не слышу ее. Громко и сипло выдыхая, резко запускаю одну ладонь под ткань. Грудь сжимаю, святоша визгливо и звучно охает. Вцепляясь в запястье, пытается оттянуть мою кисть. Без шансов.

      Впечатываю ее всем телом в себя. Разрушительная сплавка. После только с мясом отрывать.

      – Ярик… – скребет ногтями по руке. – Ярик… Что ты…

      Я – в огне. Адском пламени.

      Растянутая горловина футболки ползет вниз, оголяя плечи. Тяну ее еще дальше, пока не показываются мои собственные пальцы на торчащем соске. Сжимаю его жестче и со стоном глаза прикрываю. Кусаю святошу за шею. Замираю, слушая, как она вскрикивает и надорванно идет на отдышку. Жадно всасываю нежную кожу, вбирая максимум одуряющего вкуса.

      – Пусти… Сейчас же…

      Я отпускаю. Чтобы провернуть и повалить в траву.

      – Ты совсем… Что т-ты делаешь? – задушенно шипит, когда к земле притискиваю.

      Дергая бедра, проталкиваюсь между ними. И дальше нахрапом по всему ее телу ладонями курсирую. Не могу остановиться.

      Святоша, очевидно, доходя до отчаяния, сама меня, мудака, останавливает. Яростно хлещет по щеке. Только тогда замираю в ожидании привычного: «Ярик, ты животное!». Но вместо этого она реально злится, с дрожью выкрикивает совсем иное:

      – Зачем? Зачем ты пошел к ней?! Мы же… Мы… Ненавижу тебя!

      Сходу понимаю, о чем, точнее, о ком речь. Но это «мы»… Как оно полосует!

      Не собирался что-то из прошлого обсуждать. В принципе нет никакого желания извлекать что-либо относительно того черного и болючего «вместе». Но она вытряхивает из меня все, что только можно. Кости по-новой ломает. А я еще до бега обороты набрал. Делаю прежде, чем думаю. Нет, сейчас я вообще ни хрена не думаю.

      – Я тебе ничего не должен, забыла? Сама меня послала. Вроде как предельно ясно. А дружить я с тобой, уже сто раз сказал, не намерен. Даже не заводи эту тему, блядь!

      – Не должен? Так, значит? – голос стихает, сорванным шепотом выходит. – Ты же сам говорил… Мы исчезающий вид, так? Ярик… Ты меня убил! Сегодня ты снова меня убил!

      – А ты меня – нет? – этим ревом больше чувств выдаю, чем могу себе позволить.

      – Я тебя три года ждала! Три года! На других даже не смотрела. Верила, что ты вернешься, и все наладится. Но ты… Сволочь! Животное! Ненавижу!

      Вот сейчас это и происходит… Натяжка. Детонация. Взрыв. Грудь на куски.

      Ждала? Ни с кем, значит? Ждала?

      Дрожит кровавая масса. Холодцом идет. Только я себя уже не пытаюсь собрать.

      – Ждала? – хрипом выдыхаю и, поймав пальцами ее подбородок, не позволяю отвернуться. Не отпущу, пока не ответит. А она молчит, и молчит. Вся дрожит подо мной и упорно молчит. – Маруся… – как же трудно выговаривать эти звуки. Они, на хрен, продирают мне глотку. Вынуждают глаза слезиться от вполне