Спаси моего сына. Алиса Ковалевская

встала с качелей. Вдали шумел фонтанчик, ветерок приносил запах роз и воспоминания.

      – Она просто девочка.

      – Тоже верно. Тогда расскажи про Игната. Как у вас сегодня прошло?

      – Почему бы тебе не спросить у него? – повернулась через плечо.

      – Я спрашиваю у тебя.

      Я смерила Захара взглядом, совершенно не понимая, что ему нужно.

      – Он похож на тебя. Не сомневаюсь, что тебе удастся вырастить из него такого же самоуверенного мерзавца, как ты сам. Если бы я была его матерью, как следует бы занялась воспитанием. Но чего у него не отнять, так это мужества. Поздравляю, Захар. Кем бы ни была его мать, она родила тебе отличного наследника.

      – Н-да.

      Он подошёл. Положил ладонь мне на спину.

      – Н-да, – повторил, обрисовывая позвонки между лопаток. – Отличного. Я дорого за это заплатил, но оно того стоило.

      Глава 4

      – Мам, мне скучно, – заявила Инга.

      С самого утра она ходила за мной хвостом, не зная, чем себя занять.

      – У тебя есть котёнок, полная комната игрушек. Вон, иди с Игнатом поиграй.

      Дочь тяжело вздохнула. Прошло три дня, как мы приехали, и первый восторг утих. В Ессентуках она ходила в сад вместе с другими детьми, иногда я брала её на работу, здесь же ей приходилось находить себе развлечения самой.

      – Игнат – зазнайка.

      – Не замечала.

      – Он ничего не хочет. А когда я попросила его показать мне комнату, он закрыл дверь. Вот. Я не хочу с ним играть. Ты обещала, что мы поедем гулять на Красную площадь. Маам, – она потянула меня за подол. – Мы тут уже долго, а площадь ты мне не показала. Она правда красная?

      – Нет, – улыбнулась я. – Красная она потому, что красивая. Это так раньше говорили. Слышала, как в сказках? Красна девица?

      Дочь важно кивнула.

      – Вот. Красна девица значит, что девица красивая. И с площадью так же.

      – Но площадь же не девица.

      – Всё равно красивая.

      Я взяла дочь за руку и повела на улицу. Всё равно хотела прогуляться. Дома весь день у меня был расписан от и до, здесь же единственным моим пациентом оказался Игнат. Два дня Захар уезжал рано утром и возвращался, когда я уже лежала в постели. Я слышала, как шуршат колёса машины, видела в окне отблески фар, но с Захаром не встречалась. Зато сегодня он, судя по суете горничной, решил остаться дома.

      Выйдя на дорожку, я убедилась в этом. Его внедорожник стоял в тени под тентом, а горничная натирала стёкла.

      Игнат сидел на разложенном одеяле и играл сам с собой в машинки.

      – Иди, – подтолкнула я к нему дочь. – Не такой уж он и зазнайка, не придумывай. Просто он тебя плохо знает.

      – Ну и что! Я его тоже плохо знаю.

      – Ну ты же у меня воспитанная девочка. Ты бы не стала закрывать у него перед носом дверь.

      Она подумала и утвердительно кивнула. Я опять улыбнулась и провела по рисунку на майке пальцами. Уже сейчас дочь была очень красивая: тёмные волосы, тёмно-серые, как у отца, глаза. Когда она расстраивалась, они становились светлее, когда сердилась – темнели и превращались