Запрет на тебя. Елена Тодорова

выпаливаю задушенно. – Сказала же, ошиблась абонентом! Отвали!

      Даня прищуривается и склоняется ближе. А у меня ведь без того легкие одним его запахом забиты. Огнем горит грудь, дожить бы до полуночи.

      – Нет, так не пойдет, – заявляет абсолютно уверенно. – Либо ты вываливаешь все, либо я показываю твое сообщение Чаре.

      – И что, интересно, мне сделает брат? Ты забыл, что мне восемнадцать?!

      Шатохин выгибает бровь и корчит свою порочную физиономию, как самый настоящий паскудник, коим, несомненно, является.

      – Ну, как минимум, ему будет интересно. Может, вопросы тебе какие-то позадает. Не все же мне бдеть.

      – Ты скотина! Всегда знала! – выхожу из себя.

      Но очередные приливы жара явно не от злости меня топят.

      – Угу, – соглашается Даня, облизывая в предвкушении губы. Мои мурашки в связке с бабочками реагируют незамедлительно. Активизируются, вызывая у меня на пике своего бешенства головокружение. – Ну, так что, Лолита? Я жажду подробностей. Что у тебя за план?

      «Тот самый момент, когда нужно менять тактику», – щелкает в моем мозгу автоматически.

      Потянувшись к Шатохину, касаюсь его уха губами.

      – У меня план, который тебя в себя не включает, – напеваю приторным голосом.

      Он замирает. Сгребает в кулаки платье на моей спине. Тяжело вздыхает.

      – Поверь, Чаруша, не только твой план включает меня… Скоро твое тело меня в себя включит.

      Это заявление, конечно, шокирует. Но ответ для Шатохина я всегда быстро нахожу. Только озвучить его не успеваю. Вскрикиваю, когда он неожиданно дергает на себя. Теряюсь, пугаюсь и еще какими-то странными чувствами захлебываюсь, едва ощущаю, как в живот мне упирается эрегированный член.

      Боже, какой большой… Мамочки… Ох… Ох…

      Эдик второй раз меркнет. Даже в моей памяти.

      В два раза разница. В два! А может, в три? Жаль, другие ко мне не прижимались. Не могу определить точно. Срочно нужно посмотреть картинки в интернете. Или почитать что-то такое… Обучающее!

      – У тебя там гангрена? – выдыхаю рвано и совершенно незапланированно.

      – Чего?!

      Отталкиваясь, смотрим друг другу в глаза. Воздух между нами трещит, а как это остановить – я не в курсе.

      – Впрочем, неудивительно, учитывая то, скольким ты совал, – реабилитируюсь после своих неуместных охов и вздохов. – Натаскал зэпэпэшек, отекло? Фу…

      – Еще раз в мою сторону фукнешь… – шипит Шатохин угрожающе.

      – И что ты мне сделаешь?

      Второй раз вскрикиваю, когда он вдруг кусает меня за щеку.

      – Ты дурак, что ли?! – толкаю, ощущая, как на глазах выступают слезы. – Больно, маньяк!

      Но, вместе с тем, заливает тело какими-то вибрирующими и трескучими волнами.

      – В том и смысл, кобра, – снова этим своим взглядом прожигает. – Не только же тебе кусаться.

      – Я тебя, по крайней мере, фигурально!

      – Фигурально я с тобой другие вещи делаю, соррян.

      Уровень моего волнения достигает той самой критической отметки, после