Непобедимый. Право на семью. Елена Тодорова

трудом, но не останавливается. – Если компанию, то чью? Что любишь делать?

      – Все последние дни я провожу вечера с тобой, – подчеркиваю сдержанно.

      – А вчера – нет, – произносит, как будто задушенно. – Что делал? С кем был?

      В ожидании ответа смотрит с какой-то странной уязвимостью. Неужели ревнует? Зачем?

      – Дома был. Решил дать тебе успокоиться, – говорю, как есть.

      – М-м-м… А что делал? – упорно добивается полной информации.

      Выдыхаю и, стискивая челюсти, отставляю миску с только что вымытыми овощами на стол. Беру Полину за руку и веду в спальню. Она осознает это буквально на пороге и ощутимо дергается, протестующе вжимая ступни в пол.

      Резко оборачиваясь, перехватываю ее, приподнимаю и просто переставляю в нужное место.

      – Ты боишься меня? – спрашиваю прямо, придерживая пальцами подбородок, чтобы не отвернулась.

      – Нет…

      – Что тогда? Почему упираешься?

      – Не знаю… Растерялась просто…

      – Что именно тебя интересует, принцесса? Хватит ходить кругами. Спрашивай, как есть.

      Когда она кивает, ненамеренно касается губами моего большого пальца. Касается и замирает. Я тоже перекрываю дыхание и все каналы, ведущие к разбалансировке. Но, Полина опускает взгляд. Трепеща ресницами, отрывисто выдыхает и, совершая едва уловимое движение, трется о мой палец губами.

      За моей грудиной что-то разлетается. По всему телу жар раскидывает, а после… какие-то чувства ознобом по коже выходят.

      – Миша, у тебя кто-то есть? – выдыхает, наконец, принцесса, поднимая взгляд.

      – У меня есть ты.

      – Я не об этом…

      – А я об этом, – настойчиво давлю голосом, чтобы поняла всю серьезность.

      – Хорошо. А ты… Ты не хочешь спросить, есть ли у меня кто-то? – шепчет с непонятными мне интонациями.

      В силу профессии я много знаю об анатомии человека, но то, что происходит внутри меня после этого вопроса, с естественными биологическими процессами никак не может быть связано. Мертвую петлю исполняет какой-то беспилотник, а после череды безумных оборотов жгучей стрелой срывается вниз.

      Полина ждет какой-то реакции. Я же ее выдать не могу. Без какой-либо конкретной тактики надвигаюсь и припираю ее к книжной полке, которую и собирался показать до того, как ее колотить начало. Прижимаясь к ее лбу своим, смотрю в глаза.

      Когда пытаюсь поцеловать, принцесса рвано вздыхает и поворачивает голову в бок.

      – Тебе, что, и на это плевать? – шелестит едва слышно. – Не спрашиваешь…

      – Знаю, что не станешь творить глупости, – высекаю в ответ.

      – М-м-м… Ясно… Хотя нет, ничего не ясно!

      – Стой, – фиксирую подбородок в нужном положении. – Хочу тебя поцеловать.

      – Хочешь? – отзывается едва слышно. – Или… Просто надо так?

      – Не чувствуешь? – вжимаюсь бедрами, пока принцесса не охает.

      – Миша-Миша…

      – Чувствуешь же, Полина-Полина.

      – Хорошо… Я сама тебя поцелую, – тарабанит сбивчиво. – Но ты должен пообещать расслабиться… Полностью!