Хвост. Алек Янц

у них дырка между ног? – вопросила Подружка, – Можно мне тоже? И квартиру в центре Села, а то задолбало на Пустырь по утрам смотреть.

      Она была вызывающе громкой, но никто не обратил на нее внимания, а Мышь сделала вид, что подруга ничего не спрашивала. Они, будучи полными противоположностями, магическим образом оставались невидимыми для класса: одна говорила на слишком тихих для них частотах, другая – слишком громких.

      Вряд ли хоть один из них помнит, что вчера у нее был День Рождения.

      – Вы где шляетесь, 11 «А»?! – в кабинет, как ураган, влетела Классука, – Я вас по всей Клетке ищу!

      – Так у нас сейчас здесь ваша химия, але, – спокойно ответил Мажор.

      – Какая химия?! Вы должны быть в актовом зале, на собрании! Обязательно для всех выпускников!

      – А кто нас сказать об этом должен был? – влезла Давалка. Классука чуть не задохнулась, а Мышь слушала их перепалку, с трудом осознавая смысл произнесенных слов. Собрание? В актовом? Общее? Сейчас? За три… за две двадцать до звонка? Что они успеют за две минуты?

      – Кто не придет – не получит диплом! – заявила Классука, и все, ворча, но быстро покидали вещи в рюкзаки и пошли за ней. Мышь встала тоже, но по инерции – она не могла понять. Хвост обвил горло, сдавил сонную артерию. Он всегда так делал, когда что-то шло не по плану.

      – А химия?

      Но все уже вышли, только Подружка недовольно дышала в спину, подгоняя: она ненавидела школьные мероприятия. Мышь не знала никого, испытывающего обратное, на самом деле.

      – Во бли-и-ин… походу, надолго это говно затянется, – вздохнула Подружка. Они зашли в зал вместе с классом и тут же оценили те две вещи, которые оценивает при общих собраниях любой школьник: численность народа в остальных классах и уровень омерзительности презентации на доске. Первое было, как обычно, оценено «немногочисленно и не удивительно», а второе, пока что, «терпимо, но недолго».

      – Да ладно… химия же еще.

      – Какая химия, братиш? Нам повезет, если после урока отпустят.

      – А допы? – жалобно проскулила Мышь.

      – У тебя допы, а мне сеструху с работы забирать. И если не я, то это сделает ее обдолбыш, и они вместе покатятся в ближайшую канавку, в обнимку с героином.

      Подружка плюхнулась на потрепанный, обитый бордовой тканью стул, нервно дергая себя за колечки в ушах и с неприязнью косясь на Старуху Директрису. На нее многие так смотрели – многие не понимали, что не она, и уж тем более не ее зам, оттирающаяся рядом и шикающая на всех, придумывают идиотские законы, которым подчиняется Клетка.

      – Мы рядом сядем?

      Мышь с тоской взглянула на Давалку. Она продолжает издеваться? Или мстит Подружке? Неужели теперь придется все мероприятие смотреть, как они лобзаются? Может, проигнорировать ее? Но Давалка не уходила и ждала ответа, неудобно выгнувшись из-за близко расположенных впереди сидений.

      – Да пжлста, – фыркнула Подружка, лишив Мышь возможности решать. Спасибо, – Э, нет, Алкаш. Ты вали назад.

      – 11КЛАССЫЗАМОЛЧАЛИВСЕ! –