Удивительное путешествие Нильса с дикими гусями. Сельма Лагерлёф

последний кусочек, он тихо сказал:

      – Похоже, мы попали к таким спесивым гусям, которые презирают всё племя домашних птиц!

      – Да, это сразу видно, – подтвердил мальчик.

      – Мне выпала бы на долю большая честь, если б я мог сопровождать их в горы, до самой Лапландии, и доказать, что домашний гусь чего-нибудь да стоит.

      – Да-а? – протянул мальчик. Он не верил, что у Мортена хватит сил на такой перелёт, но перечить ему побоялся.

      – Одному мне такое путешествие едва ли по силам, – продолжал гусак. – Вот я и хочу спросить, не полетишь ли ты со мной, не поможешь ли мне?

      Мальчик думал только об одном: лишь бы поскорее вернуться домой; потому-то он крайне удивился словам Мортена и не сразу нашёлся что ответить.

      – Я-то думал, мы с тобой враги, – помедлив, молвил он.

      Но гусак, казалось, вовсе забыл об этом и помнил только, что мальчик недавно спас ему жизнь.

      – Мне пора уже вернуться к отцу с матушкой, – сказал Нильс.

      – Ладно, я доставлю тебя к ним по осени, не бойся! – пообещал молодой гусак. – Я не брошу тебя, пока не отнесу к порогу родного дома.

      Мальчик рассудил, что хорошо бы подольше не показываться на глаза родителям, и хотел было уже согласиться лететь в Лапландию, как вдруг за спиной его раздался страшный шум: дикие гуси разом вышли из воды и, громко хлопая крыльями, отряхивались. Затем во главе со своей предводительницей они гуськом направились к Мортену-гусаку и мальчику.

      Когда белый увидел диких гусей вблизи, ему стало не по себе. Как мало походят они на домашних! И совсем они ему не родня: и ростом гораздо меньше, и по оперению другие – все какие-то серые да в крапинку! Белого же среди них – ни одного! А глаза их просто пугали: они словно светились жёлтыми огоньками. Белому гусаку всегда внушали, что ходить подобает медленно и вперевалку, а эти гуси вовсе и не ходили, а как-то чудно́ подпрыгивали. Но по-настоящему он испугался при виде их лап – огромных, стёртых и израненных; сразу видно, что эти нарядные, пёстрые птицы на самом деле из бедного, бродячего племени и дорог они не выбирают.

      Не успел Мортен-гусак шепнуть мальчику: «Отвечай на их вопросы, но не проговорись, кто ты», как дикие гуси были уже тут как тут.

      Остановившись, они стали без конца отвешивать поклоны. И, подражая им, домашний гусак тоже не раз и не два склонял шею в глубоком поклоне.

      Поздоровавшись, гусыня-предводительница обратилась к чужакам:

      – Ну а теперь расскажите, кто вы такие?

      – Обо мне многого не скажешь, – молвил гусак. – Родился я в Сканёре, прошлой весной. По осени продали меня Хольгеру Нильссону в Вестра-Вемменхёг, с той поры я там и жил.

      – Стало быть, ты не того роду, которым можно гордиться, – сказала гусыня-предводительница. – Откуда же в тебе такая спесь, что ты посмел лететь вместе с нами?

      – Мне просто хочется доказать вам, диким гусям: и мы, домашние, чего-нибудь да стоим, – ответил гусак.

      – Где тебе