Серебряный змей в корнях сосны – 3. Мария Дубинина

ты считаешь иначе, потому что люди окружали тебя только добром, а ёкаи приносили вред, а может, это и не твое мнение вовсе. Какой смысл мне тебя переубеждать?

      Хизаши на мгновение остановился, и Кента вышел из-под ненадежного укрытия их общего зонта. Обернулся через плечо и успел заметить гримасу злости на красивом лице.

      – Окружали добром?.. – тихо отозвался Хизаши. – Что ж, в одном ты прав, плохих людей много. Но ты все равно идёшь со мной и ведешь беседу. Что, если я плохой человек?

      – Я не могу судить, пока ты не сделал ничего дурного.

      – У тебя большое сердце, Куматани-кун, раз ты сжалился над кем-то вроде меня.

      – А ты бы разве прошел мимо?

      – Кто знает.

      Усилившийся шорох капель, разбивающихся о зонт, подытожил их странный разговор. Вопросов появилось еще больше, чем было до этого, и Кента решил, что стоит ускориться, чтобы не оставаться в лесу наедине с Хизаши на ночь, а она стремительно приближалась. И тут тропа уперлась в широкую лужу, перейти которую можно было только по кустам с краев.

      За лужей была развилка, а на развилке – замшелый валун. И только человека в ярком хаори на нем уже не было.

      – Мы сделали круг? – удивился Кента. Он этого не заметил, хотя с малолетства бегал через лес к святилищу, проведать маму.

      – Если это не другая развилка с похожим камнем, то да.

      Они встали возле камня. Дождь снова стих, и Хизаши сложил зонт и обратился к спутнику:

      – По какой дороге нам теперь пойти?

      – Нам нужно на восток, – уверенно сказал Кента.

      – На восток так на восток, – легко согласился Хизаши и снова раскрыл над ними зонт.

      Они шли быстро, обгоняя привычный ход солнца, как вдруг деревья расступились, и под ногами возникла та самая лужа, только теперь это случилось даже быстрее. Кента начал переживать.

      – Кто-то водит нас по лесу! – воскликнул он.

      – Да. Нас водишь ты.

      Хизаши отошел и с важным видом уселся на валун. Кента немного походил вокруг, потом тоже сел рядом. Отчего-то, дважды выбрав путь на восток, они все равно возвращались обратно, об этом говорило и положение солнца, стремящегося к закату по левую от них руку. И если в Кёкан не хотели их видеть, то какова причина? Почему они не показываются другому ёкаю?

      Или…

      – Может, попробуем ту дорогу? – Хизаши кивнул вперед, туда, куда вела вторая тропа.

      – Она приведет нас к Дзисин.

      – А если нет?

      Кента задумался над его словами. И думал недолго.

      – Ты можешь оказаться прав. Давай хотя бы попробуем.

      И он решительно двинулся на север. Вскоре стало заметно, что лес редеет, появилась новая тропка, отходившая в сторону, но они продолжили придерживаться одного направления, пока не вышли из леса и им не открылся вид на священную гору Тэнсэй. Ее подножие было широким и пологим, оплетенным лестницами и светящимся зажженными к вечеру фонарями. Выше огней становилось меньше, и отсюда казалось, что заснеженная острая верхушка подпирает низко