Опадание листьев. Валерий Михайлов

из дома. Проснуться же от холода посреди поля! Было холодно и сыро. Густой туман успел пропитать водой одеяло, и теперь уверенно подбирался к столь дорогому мне телу. О том, чтобы развести костер не могло быть и речи. Черт! Вздремнул, называется. Что они подмешали мне в еду? Рафик, скотина, еще улыбался, гад. Я представил себе, как пинаю ногами его рыхлую задницу, трясущуюся не хуже пудинга, и на душе слегка полегчало. Ровно настолько, чтобы заставить себя покинуть постель.

      То, что, будучи в горизонтальном положении, я принял за поле, было небольшим островком посреди болота. Вокруг была вода. Кое-где виднелась чахлая цвета ржавчины трава, да уродливые низкорослые деревья. В общем, полная гармония настроения с природой.

      Единственным способом хоть как-то согреться был бег. От этой мысли противно заныли зубы. Ненавижу бегать. Даже на автобус я спешу средним шагом. К спорту вообще у меня наиположительнейшее отношение. Пять дней в неделю я делаю зарядку, но бегать! Альтернативой бегу была холодная смерть. Я представил себя в холодной земле, и принял наиболее приемлемое решение: быстрый шаг. С одной стороны, это не так оскорбительно, как унижение себя бегом; с другой – хороший способ согреться. Я еще раз представил себе, как пинаю ногами жирное седалище Рафика, и двинулся в путь.

      – ………………………………..!

      Холодная вода (я вместо того, чтобы подобно пони, бегать по кругу, отправился куда-то вдаль) заставила меня вспомнить все ненормативные выражения, которые я когда-то слышал. Я прибавил шагу, а через несколько минут побежал легким бегом. Во мне появилось беспокойство, переходящее в страх, а затем в панический ужас, под напором которого рухнули стены моего сознания, и я помчался вперед, ведомый темными, придонными инстинктами подсознания. Тело, питаемое страхом, неслось, что было сил. Вдруг я достиг критической точки. Страх исчез. Вернее он продолжал заставлять набирать скорость, но это уже был не я. Я больше не отождествлял себя с усталым испуганным человеком, пытающимся убежать от неведомой ему опасности. Я выбрался на небольшой холм. Туман рассеялся, и я мог осмотреться. Новая волна ужаса окатила меня с головы до ног.

      Там, где еще несколько минут назад мне снились сладкие сны, находился страшный монстр. Ни один ночной кошмар не мог бы породить такое чудовище. Тварь металась по острову, постоянно возвращаясь к моей постели. Затем зверь остановился, поднял свою ужасную морду и закричал. Он взял след.

      Я бросился вперед с максимальной скоростью. Усталость и холод перестали существовать. Был Бег и был Зверь, который неумолимо меня настигал. Я боялся оборачиваться, боялся сбить дыхание, поскользнуться, замедлить хоть на немного бег. Шестым чувством я чувствовал, что зверь совсем рядом. Впереди начиналась топь. Мерзкая жидкая грязь, и что-то шаткое, ненадежное под ногами, наверно, какая-то растительность, под которой… Я несся вперед, не разбирая дороги. Все, что угодно, только бы не его пасть! Я был настолько испуган, что не чувствовал страх. Я не заметил, когда выбрался из воды, и только ужасный звериный вой вернул меня к действительности.