Габриэль. Валерий Михайлов

будет нас ждать в четверг в четыре часа.

      – И ради этого вы подняли меня на ноги ни свет ни заря?!

      – Я думал, чем раньше вы услышите эту новость…

      – Лучше бы вы меньше думали. К тому же, я не просил вас ни о каких аудиенциях, – резко оборвал его Габриэль. – И с какой стати ей меня приглашать?

      – Я сумел заинтересовать её вашей персоной, – гордясь собой, произнес Ричмонд.

      – Вы посмели болтать обо мне?! Представляю, что вы ей наговорили. Хвастливый, болтливый дурак!

      – Что за шум? – вмешался в разговор Филин, которого разбудил сначала стук в дверь, а потом и громкие голоса.

      – Ваш секретарь лишён чувства благодарности. Вместо того чтобы меня отблагодарить, он…

      – К делу.

      – Я добился для него аудиенции у маркизы Отис. Вы можете себе представить, чего мне это стоило? А он отказывается туда идти.

      – Оставьте нас вдвоём, я разберусь.

      – Тебе обязательно надо там быть, – сказал Габриэлю Филин, когда они остались вдвоём, – маркиза Отис – умная женщина. К тому же сплетни, обсуждаемые в её салоне, легко могут превратиться в золото. Так что этот напыщенный болван по-своему прав. Постарайся её очаровать.

      – Позвольте представить, маркиза, мой друг Габриэль.

      – Габриэль?.. – спросила она, ожидая, что кто-то из молодых людей произнесёт его фамилию.

      – Габриэль. Просто Габриэль, – ответил представленный Ричмондом юноша.

      – Элеонора, – она протянула Габриэлю руку, которую он изящно поцеловал.

      Маркиза сразу же поразила его своей необычной красотой, что не могло не отразиться на его открытом, мужественном лице. Маркиза приветливо улыбнулась – она уже давно освоила в совершенстве искусство чтения мыслей по человеческим лицам.

      – Чай, господа?

      – С удовольствием.

      За чаем они вели пустые разговоры – обсудили несколько новых пьес, вспомнили пару сплетен, поговорили о погоде…

      Габриэль легко поддерживал разговор. Он показал себя хорошо воспитанным молодым человеком, чего нельзя было сказать о Ричмонде. Тот, решив, что знакомство с интересным человеком автоматически делало интересным и его, из кожи вон лез, чтобы произвести приятное впечатление, и к концу чаепития был в печёнках как у маркизы, так и у Габриэля.

      – Милый Ричмонд, – сказала маркиза, посмотрев на часы, – извините, что злоупотребляю вашей любезностью. Совсем забыла.

      – О чём?

      – Вы же говорили, что сегодня у вас есть дело, простите. Это совсем вылетело у меня из головы.

      – Вы ошибаетесь, у меня нет сегодня дел.

      – Полно вам, шевалье, я не могу себе позволить вас больше задерживать.

      Габриэль тоже собрался идти, но она его остановила.

      – Не оставляйте меня наедине со скукой.

      – Вы совсем не похожи на своего друга, – сказала маркиза, когда красный от злости Ричмонд оставил их, наконец, вдвоём.

      – Возможно, так говорить нехорошо, но я не могу назвать этого человека своим другом.

      – Что ж, это