ИзменаЛюбовь. Далиша Рэй

выходу. Я возмущенно закатила глаза, подхватила чемодан и, строя ему в спину недовольные гримасы, поспешила следом.

      – Добрый день, Платон Александрович.

      Из сверкающего черного седана, припаркованного прямо напротив входа, выскочил водитель и кинулся к дорожной сумке моего спутника. Ловко закинул ее в багажник и с вопросом перевел взгляд на меня.

      – Дама едет с нами, – кивнул Платон Александрович, и мой чемодан переместился в багажник вслед за сумкой.

      – Садитесь, – скомандовал, открывая мне заднюю дверь.

      Вздыхая, сама не знаю почему, я полезла в кожаное, вкусно пахнущее нутро салона. Уселась и только собралась расслабиться, как соседняя дверь распахнулась, и Платон Александрович собственной персоной опустился на сиденье рядом со мной. Вот черт, чего бы ему не сесть на переднее сиденье? Или богатеи не ездят рядом с шофером?

      – Куда вам? – спросил он отрывисто, ставя ноутбук на подставку перед собой. В самолете на него не насмотрелся, что ли?

      – Так куда? – повторил, повернув ко мне лицо.

      На долгое мгновение мы встретились взглядами. На дне его зрачков мелькнуло что-то мрачное и непонятное. Четко очерченные губы напряженно сжались. Чувствуя, как у меня странно перехватывает дыхание, я опустила глаза и торопливо пробормотала:

      – Мне на Софийскую набережную, если нетрудно.

      – Нетрудно, – холодно ответил Платон Александрович и скомандовал шоферу:

      – Витя, на Софийскую.

      Машина плавно тронулась, выруливая с парковки.

      – Номер дома? – это снова мне.

      – Восемнадцать, – я так и не подняла на него глаза. Сидела и как дура рассматривала свой маникюр.

      – Я там живу… Жила… Буду жить, – вдруг пустилась в объяснения, поражаясь своему смущению и напавшей на меня болтливости. Похоже, потрясения последних недель неблагоприятно отразились на моей психике. Решив не сдавать позиций, я с вызовом продолжила:

      – Там жила моя бабушка. Она была балериной Большого театра, и эту квартиру ей подарил поклонник. А она оставила ее мне, – я все-таки подняла на Платона глаза, уверенная, что увижу на его лице насмешку и готовая ответить какой-нибудь колкостью.

      Вместо этого встретилась с нечитаемым взглядом, в упор рассматривающим мое лицо.

      – Значит, вы богатая наследница? – уголки его губ чуть дрогнули в подобии улыбки. – Рад за вас.

      Остаток пути мы ехали молча. Платон Александрович что-то читал и печатал на своем ноуте, разговаривал по телефону и больше не обращал на меня никакого внимания. Ну и отлично, мне с ним в гляделки играть вообще не с руки.

      Так что я откинулась на сиденье, удобно примостив затылок на кожаный подголовник. Закрыла глаза и принялась анализировать ту большую и толстую попу, в которой оказалась, сама не поняв как…

      Глава 3

      – Павлиша-а! Ты смотри, как похороше-ела! – в своей привычной манере, чуть растягивая слова, восклицала Маша, моя давняя подруга со школьных лет. – Нет, что ни говори-и, а жизнь в Англии пошла-а тебе на пользу.

      – Это