Сага о Фениксе. Часть 1. Из пепла. Даниил Чевычелов

на шестом этаже располагалась укромные балконы, как в театрах, что притаилась в убранстве потолков. Поспешно поймав удачный ракурс, Дэниел скрылся за шторами и наблюдал за происходящим с восприимчивой высоты.

      Фартелл выглядел безупречным по сравнению с другими залами: громадная величина купола отображала вечернее послесумеречное небо с пурпурными оттенками утонувшего солнца, а звёзды с каждой минутой увеличивались в числе. Столы протягивались в пять рядов до цоколя с центральной трибуной. Двадцатиметровые, единые окна, разделялись тонкими проёмами, и, наполняясь глубокой темнотой, заливали зал драгоценным светом.

      Внизу сидели оживленные студенты и перешептывались. Седовласый старик в серо-голубой сутане брал избранника за руки, потом что-то шептал на ухо – Слова Завета. Все завершилось хоровой фразой:

      – Илилирал!20

      Началась праздничная трапеза, а Дэниел вместо того, чтобы присоединится к остальным, не переборов страх неловкости, придумал иное развлечение – исследовать коридоры замка, и заодно восполнить давно-опустошенное вдохновение его любопытства.

      Опять же, неизвестно сколько времени утекло, но происки света в Ильверейн наполнились невидимой магией у «Пересечения нитей», где проявилось несусветное желание достичь самой высшей точки в замке. Дэниел напрочь отказался следовать карте, и не подразумевал, что этим испытывал на прочность суеверие Льёвана о лабиринте сплетенных переходов над глубокой пропастью: он представил себя в роли воздушного гимнаста, пробегал одну мостовую ветвь, словно передвигался по тонкой натянутой нити, и, едва касаясь в неизвестном пути всего прекрасного, часто останавливался и вглядывался в зеркала стен, которые сменяли его меланхоличные черты на непознанное возбуждение.

      Несколько минут и на пути показалась крутая винтовая лестница. Дэниэл еще сильнее поражался архитектурным сводам, запрокидывал голову и опускал её – целое чувственное испытание головокружения от взлетающих и падающих этажей над воронкой. В незнакомой части замка нутро следовало интуиции и покорно поднималось на встречу бесконечной высоте, и страх был где-то позади – загорелась искра. Дэниел принялся покорять вершину…

      И тут, край левого глаза столкнулся с тем, кто спускался с его высоты – другой седовласый, более свежий на вид мужчина с щетинистой бородой, в серой мантии, которая облегала стройное и вытянутое тело: туманные глаза бросились случайно на него и были наполнены хладнокровием, гигантским блеском неуязвимости; острый тонкий и прямой нос пронзал и заставлял отвести взгляд до состояния самозабвения. Оба, как настоящие незнакомцы, едва не соприкоснулись плечами в сантиметре друг от друга – сиюсекундное мгновение прокатилось в очень странном, непонятом свехбессознательном рефлексе: неощущаемые заряженные частицы проползли по ним невидимыми мурашками, слабым воображаемым током. Дэниел заметил замедленные шаги и прошёл дальше за чужую

20

в переводе с эллерийского языка – «Пусть сопутствует свет»