Семья для мажора. Кристина Зайцева

в его глаза не моргая. Очерчиваю взглядом скульптурные контуры его скул и подбородка. Его губ.

      Почему… почему я не могу его коснуться?!

      Я ненавижу его мать. Я ее ненавижу и буду ненавидеть всегда за то, что она заставила меня пройти через ад. В тот день, когда я поняла, что боюсь и мне придется сдаться, я думала, что умру…

      – Привет. – Мой голос хриплый и тихий.

      Дубцов вдруг делает резкий вдох, от которого крылья его носа раздуваются. На щеках проступают желваки, когда сжимает зубы и выпрямляется, зажав в кулаке свою майку.

      Его злость такая очевидная, что я теряю нить своих мыслей.

      Я и без того не знала, что ему скажу, а теперь я просто не знаю, с какой стороны к нему подступиться. Я уже ни в чем не уверена! Не уверена в его чувствах к себе и… к тому, что мы наделали.

      – Чего тебе надо? – бросает он ледяным голосом.

      Не знаю, как вела бы себя на его месте, но я, наверное, неисправимая дура, если рассчитывала на что-то другое. Ведь я не оставила ему выбора. Все эти недели я скрывалась от него так искусно, что меня даже с собаками не нашли бы. Я боялась, что он найдет. Боялась и в душе мечтала об этом, сама не зная зачем! Он не искал. Он… уехал кататься на лыжах в компании своих друзей.

      – Хочу поговорить, – пытаюсь звучать ровно, но даже для меня это звучит не убедительно.

      – Поговорить? – цедит. – Выйди отсюда на фиг. Это мужская раздевалка. – Отворачивается, будто мой вид доставляет ему физические страдания.

      – Кир… – Смотрю на его затылок.

      – Калинина, – говорит предупреждающе, запуская руку в сумку. – Выйди, мне нужно переодеться. Я опаздываю.

      Опаздывает.

      Куда?! К той блондинке?!

      В звенящей тишине слышно только наше дыхание.

      Я бы никогда не набралась смелости искать с ним встречи, после того, что сделала, а он, кажется, этого и не хочет.

      Вдруг понимаю, что тоже не хочу.

      У меня нет права злиться на него. Обижаться тоже, но именно это я и делаю.

      Развернувшись, толкаю дверь и выпаливаю:

      – Ясно. Извини.

      Выскочив в коридор, уношусь из спортзала, как комета.

      Уличный ветер лижет щеки, но только добравшись до своего дома я понимаю, что даже не застегнула куртку.

      Глава 4

      Аня

      Пляшущие по потолку моей комнаты тени похожи на костлявые руки киношного монстра. Они шевелятся и меняют очертания, по мере того, как ветер за окном гнет и колышет ветви деревьев.

      Я не хочу шевелиться, даже когда вязкую тишину вокруг разбавляет лай Демона во дворе. Его метания долетают до меня, как через вату.

      Сложив на животе ладони, надеюсь на то, что кем бы ни был пришедший к нам человек, он уйдет сам собой и оставит меня в покое.

      Высохшие дорожки слез на моих щеках стянули кожу, а тело затекло от многочасового неподвижного лежания на кровати.

      – Ммм… – сев на матрасе, тру затекшую шею и пытаюсь понять, который час.

      Я оставила телефон в сумке, но электронные часы на тумбочке высвечивают шесть вечера.

      Кажется,