Вишни и скрипичный ключ. Андрей Буторин

простой… Ну, не совсем простой, иначе я бы за ним не гонялся. Неуловимый, так сказать, жулик, чем он меня и зацепил. Он мое самолюбие поддел своей неуловимостью и безнаказанностью, а я этого не люблю.

      Я ведь его даже не видел ни разу – ни вживую, ни на изо. Как-то умудрялся он не светиться перед объективами. Имелись у меня лишь его так называемые «особые приметы»: раса, рост, примерный возраст – плюс-минус сто лет – и, что особенно меня тронуло, – цвет волос и глаз… Приметы, так-то и растак!..

      Да, было у него, конечно, имя. Даже несколько: Федя-мышь, Бэтфед, Федосик…

      Вот и ловил я этого Федосика третий уж год подряд. Пару раз даже на хвост наступал, но тот, как у ящерки, отрывался.

      И вот, похоже, загнала себя мышка в ловушку! Занесла Федю нелегкая (тешу себя мыслью, что именно я в нее воплотился) в негуманоидный сектор Галактики, да еще в ту его часть, где обитаемых планет на сотню кубических парсеков – ровно одна штука. Причем такая, где земляне были от силы раза три. И то, насчет трех раз я, возможно, погорячился. Но один раз – точно, поскольку в информик планета внесена: название, условия, население и прочие данные. Между прочим, с населением там – настоящий винегрет. Только коренных – так сказать, местного разлива, – пять разумных видов! И столько же пришлых. Последнее меня особенно удивило: планета черт-те где вертится, а вот ведь – словно медом намазана!

      Зато порадовала меня находчивость тамошних разноязыких жителей: сварганили они над всей планетой этакое инфополе, при котором можно говорить на родном языке, а собеседники воспримут его как свой собственный. То же и с письменностью: видишь незнакомые закорючки, а в мозгу уже «высвечивается» адекватный перевод. Поле выполняло, разумеется, и обширные информационные, а также коммуникационные функции – очень удобные, ведь для пользования ими ничего, кроме мозгов, не требовалось. Правда, лишь местных мозгов – на гостей планеты информационно-коммуникационные услуги не распространялись. Но и доступный всем «переводчик» – это очень здорово, к чему мне десять языков в черепушке на один лишь (надеюсь) случай в жизни? Правда, гипник вдолбить их в башку может за пару минут, а вот стереть потом удается не всегда. А если и удается, то порой с такими побочными эффектами… Однажды я имя подружки забыл. Неделю потом «побочный эффект» под глазом носил, так-то и растак! Зачем мне это? Впрочем, к делу сие не относится.

      Называлась планета на местных наречиях для гуманоидного уха совсем уж невоспринимаемо и для языка непроизносимо… Так что информик предложил на выбор сто пятьдесят шесть вариантов названий для гумов. Мне лень было читать весь список; я ткнул наугад и попал в «Шмяккк». Что ж, очень мило, многообещающе даже.

      И последнее, что мне в этой планетке понравилось – синее небо. Не люблю я красные, оранжевые, или там желтые небеса – под ними как-то неуютно и тревожно; зеленые, а паче того пастельные – расслабляют; серые – навевают тоску; фиолетовые – гнетут; синие же – самое то, под ними я – в своей тарелке.

      Как я узнал, что Бэтфед на Шмяккке, не скажу – служебная