Зверь в тени. Джесс Лури

кивнула:

      – Похоже на то.

      У Джуни вырвался вздох. Привычный мне звук, который я слышала множество раз, старый, как звезды.

      – Я пойду в свою комнату, – пробормотала сестренка.

      Я послала ей воздушный поцелуй.

      – Спасибо тебе, Июньский Жучок. Это ненадолго, совсем на чуть-чуть.

      Дело было не столько в том, что отец заботился о маме, находясь дома. А, скорее, в том, что какая-то ее часть – очень важная часть – всегда проявлялась лишь в его присутствии. А когда рядом оставались только мы с Джуни, она куда-то девалась.

      И плакала мама меньше, когда отец был дома.

      «Дело женщины – не только поддерживать в доме порядок, но и сохранять в нем счастье», – сказала мама однажды, целую вечность назад.

      Я немного подождала. И услышав, как защелкнулась за Джуни дверь на втором этаже, на цыпочках подкралась к родительской спальне. Джуни уже достаточно повзрослела, поэтому мне следовало защищать ее от этого. Но и веской причины, чтобы делать это обеим, тоже не было. Во-первых, у меня уже имелся опыт. А во-вторых, несмотря на тревожащие изгибы, чуть ли не в одночасье преобразившие тело сестренки, ей все-таки было только двенадцать.

      Прежде чем постучать, я приложила ухо к маминой двери. В спальне было тихо.

      Стук-стук.

      Я замерла в ожидании.

      Ничего.

      Я еще подождала. Сердце заколотилось. То, что за дверью не слышалось рыданий, было хорошо. Но эта подозрительная тишина? В последний раз все закончилось вызовом «Скорой помощи». Ощущение дежавю было настолько сильным, что под его гнетом – от осознания серьезности ситуации – мои ноги отяжели, и на секунду я даже схватилась за стену. Однажды, еще до всего этого, мать сказала мне: «Если ты испытываешь дежавю, надо сделать что-нибудь, совершенно несвойственное тебе. И тогда чары рассеются». Решив наглядно показать мне, что можно сделать, мама оттопырила ладонями уши и надула щеки. Как же я тогда хохотала!

      А сейчас мне стало не до смеха.

      Но, невзирая на сдавленность в горле, я распахнула дверь спальни. Распахнула поспешно, чересчур поспешно.

      Лучше было разобраться и покончить с этим как можно быстрей.

      Глава 5

      Очертания ее тела просматривались под покрывалом – абсолютно неподвижным. Его не колыхало даже слабое дыхание. Обычно мать даже в худшие дни укладывала волосы и делала вечерний макияж, поэтому ее темные пряди, хаотично разметавшиеся поверх одеяла, повергли меня в ужас. Страшась обнаружить ее похолодевшей и застывшей, я метнулась вперед.

      – Мама! – вскричала я.

      И принялась ее трясти, а ноги онемели.

      Мать забурчала, отпихнула мои руки и – с затуманенными глазами – медленно уселась на кровати.

      – Что такое, Хизер? Что случилось?

      Я моментально испытала облегчение. Еще через миг ногам вернулась чувствительность, горячая кровь прилила к лицу, глухо застучала в ушах. Я постаралась сохранить тон спокойным.