Зверь в тени. Джесс Лури

не ожидала ответа и потому не обиделась, когда его не услышала.

***

      На кухонном столе выстроились рядком четыре замороженных обеда «Свенсон». Я выбрала их, исходя из предпочтений каждого члена нашей семьи: «Рыбу с картофелем фри» для мамы, хотя и сомневалась в том, что она выйдет из спальни; «Стейк по-солсберийски» для отца, любимый Джуни «Полинезийский стиль» с апельсиновым кексом к чаю и единственный оставшийся вариант – «Сосиски с фасолью» – для себя (вовсе не такой плохой, как могло бы показаться по названию). Я ждала, пока духовка разогреется, когда мое внимание привлек звук в подвале. Я подошла к лестнице и заглянула вниз, в темноту. Звук больше не повторился. «Должно быть, померещилось», – решила я.

      И стала раскрывать коробку с «Рыбой и картошкой фри». Но тут зазвонил телефон: за тремя долгими гудками последовал один короткий, а это значило, что звонили нам. Я слышала, что в больших городах уже избавились от абонентских линий коллективного пользования; живи мы в таком городе и затрезвонь телефон, было бы сразу понятно – звонят кому-то из нашей семьи. Но в Пэнтауне такого еще не было.

      Схватив со стены золотисто-желтую трубку и примостив ее у себя на плече, я вызволила из коробки контейнер с рыбой и фри. В самом большом отделении лежали два треугольника светло-коричневой рыбы, припорошенной инеем. Самое маленькое углубление заполняли рифленые ломтики картофеля. Больше в контейнере ничего не было, никакого десерта или овощей. Только рыба и картофель.

      – Алло? – проговорила я в трубку.

      – Ты одна?

      Это была Бренда. Я скосила взгляд в коридор. Джуни еще не вышла из своей комнаты, а мать, скорей всего, снова заснула.

      – Да, – ответила я. – Что случилось?

      – Я знаю, что ты можешь подарить мне на день рожденья.

      Мое лицо скривила усмешка. Бренда делала такие звонки каждый август, где-то за неделю до своего дня рожденья. И всегда выдумывала что-нибудь совершенно недоступное. Например, свиданку с Шоном Кэссиди или красные кожаные сапоги, которые мы увидели на ногах Нэнси Синатры в повторном выпуске телешоу Эда Салливана.

      Я взялась за коробку со стейком по-солсберийски.

      – Что?

      – Ты можешь пойти со мной на вечеринку, которую устраивает в пятницу Рикки. После выступления на ярмарке.

      Улыбка слетела с моего лица.

      – А ну, немедленно прекрати это, – сказала Бренда, как будто разглядела его выражение.

      – Рикки – балбес и бездельник, – парировала я.

      И это было правдой. Даже до того, как он начал тусить с Эдом, Рикки стал странным. За прошедший год он пропускал школу чаще, чем посещал. А еще он перестал ходить в церковь. Никто из нас, детей Пэнтауна, не горел желанием ходить на службы в церковь Святого Патрика, но мы это делали. Все, за исключением Рикки.

      – Да, так и есть, – согласилась со мной Бренда. – Но у него есть ключ от хижины какого-то приятеля, около каменоломни. Там наверняка будет весело.

      – И