МиМо. Мальчик, который превратился в камень. Александр Владимирович Романько

Я жнал, что ты мальщик толковый и ш тобой мошжно договориться. Отошви мой листок – это знак договоша. Пока его не выполнишь, я не буду пщиносить плоды.

      Замарашка побежал к учителю похвастаться своей сделкой. Но учитель скривился так, словно проглотил кислый кирпич. На примере МиМо он решил показать важность математики.

      Пока другие дети сумели обменять один орех на два литра воды, один день под солнцем и один мешок земли. Тут-и-там выторговал десять орехов, но каждый из них стоил два с половиной литра воды, два с половиной мешка земли, полтора дня под солнцем, так еще и на вершине холма, а также четыре часа сквозняка в день. Класс поднял МиМо на смех.

      Садоводы были недовольны: они поручили горе-счетоводу самому выполнять условия такой сделки, и поэтому следующие пятнадцать дней он с утра относил тяжелый куст на вершину холма и обмахивал его полотенцем, создавая ветерок, а вечером нес обратно, поливал и подсыпа́л землю.

      Но сейчас, сразу после неудачного подсчета в саду, все ученики разошлись по домам. Сенная голова шел и от обиды пинал камни. Просыпаясь, они только и успевали возмутиться, прежде чем исчезнуть в воздухе:

      – Добрый д-е-е….

      – В чем дело-о-о?

      – Как ты сме-е-е….

      Дом МиМо был похож на остальные: молочно-желтые стены, красная глиняная крыша и цветные узорчатые окна. МиМо поприветствовали изгородь, дверь и дымоход, но он ничего не ответил и отправился к отцу – в мастерскую, которая была находилась на заднем дворе.

      Отец сидел за столом и внимательно рассматривал свою последнюю поделку. Вечернее солнце скользило по полкам, заставленным тарелками и кружками, вазами и горшками, чашами и кувшинами, по столу, заваленному инструментами и баночками с краской по кирпичному камину, который тихо сопел и потрескивал.

      МиМо вошел в комнату и захлопнул за собой дверь:

      – Эй, ты чего? – возмутилась дверь.

      Даже отец отвлекся от глиняной вазы, которую только начал разукрашивать, а она уже смеялась из-за щекотки.

      – Куда сегодня ходили после сокровищницы? – спросил мастер и продолжил щекотать вазу красной кисточкой.

      – Ай! Хи-хи-хи! Перестань, хи-хи! – все смеялась ваза.

      Сын сел спиной к отцу, уткнулся носом в руки и пробубнил:

      – …щемещефые фады…

      – А? А-а-а! – догадался взрослый. – Ещемещевые сады! И как, удалось поторговаться?

      МиМо не ответил. Отец улыбнулся:

      – Не расстраивайся по пустякам! В твои годы эти кусты надули меня так, что я должен был носить ведро воды каждый день в течение двух недель и лепить по горшку в сутки, а взамен получил всего три ореха.

      Отец продолжил красить вазу.

      – Их-хи-ха-хи! Ну хватит! Я и так уже красивая. Перестань щекотаться!

      МиМо поднял голову:

      – Почему у всех получается, а у меня нет? Почему все уже знают, кем хотят быть, а я нет?

      – Ничего страшного! Ты поймешь это со временем. Я всегда считал, что выбор должен происходить позже.

      – Уже и так позже! Я последний из нашего и даже