МиМо. Мальчик, который превратился в камень. Александр Владимирович Романько

много чего! Немного еды, воды, пару носков, два пентапопулуса – нет, четыре… или пять… Нет, все же три. Пачку сухарей, мазь от укусов комаров, мазь от ожогов, запасные штаны, запасную накидку, спальный мешок, ещемещевые орехи, флейту…

      – Флейту! – выкрикнул дядя и обрадовался. – Проверь, как она звучит.

      Вопросы закончились: мальчик принялся искать флейту и, когда достал ее, дунул, что было сил.

      Флейта ответила:

      – Эй-эй-эй! А если я тебя пну со всех сил, тебе понравится? Легче дуть надо, легче!

      – Прости, я еще только учусь, – скромно ответил МиМо.

      – Ох, горе мне… Попробуй еще раз, но легче.

      МиМо дунул еще раз, но звук был больше похож на вой дикой коровы.

      – Так-так… Похоже, меня создали для пыток, – заключила флейта.

      МиМо насупился и обиженно ответил:

      – Зачем ты мне тогда нужна? Брошу тебя где-нибудь здесь, и никто не будет тебя пытать, а меня – обзывать.

      Флейте такой расклад не понравился:

      – Что ты! У меня много преимуществ. Я мудра и всегда подскажу, как лучше поступить. А если ты научишься играть, то я смогу успокоить самого буйного зверя, унести все тревоги, дать совет, рассказать историю или спеть. Давай еще раз, но нежно, едва-едва.

      Но МиМо продолжал дуть: свистел и оглушал все вокруг весь оставшийся путь. Дядя жалел, что обратил его внимание на флейту, и грустно вздыхал. Быки мычали и торопились, чтобы поскорее довезти шумного пассажира и избавиться от него.

      Спустя несколько часов езды дудящая повозка взобралась на холм, с которого открылся захватывающий вид на новый город. Тут-и-там даже замолчал на несколько минут.

      На голубом небе медленно паслись кучерявые облака. Горизонт был отрезан от неба зеленой полосой леса, а между лесом и путниками лежало огромное золотое поле, на котором ветер бегал в спелой пшенице. Иногда облако бросало тень на урожай и накрывало его красивыми медными пятнами. В поле стояли высокие белые мельницы.

      Спускаясь с холма, путешественники услышали странный звон.

      – Может, они тоже учатся играть на флейте? – спросил МиМо.

      Но дядя ничего не ответил, нахмурился и подстегнул уставших бычков.

      Ближе к полям странный звон превратился в железный треск. Железный треск перерос в стальной грохот. Стальной грохот оказался кузничным концертом.

      В поле работали люди. Одни косили пшеницу, а другие, обвязав вокруг головы подушки, били по железной посуде железными ложками и вилками.

      – Эта музыка и та лучше твоих стараний! – напела флейта.

      МиМо не услышал и потому не обиделся. Он спросил ближайшего «музыканта», голова которого была обмотана подушкой:

      – Что вы делаете?

      – Да, городская площадь в той стороне! – прокричал в ответ мужчина.

      – Да нет, зачем вы это делаете?

      – Да-да, этой дорогой!

      Из-за привязанной к голове подушки незнакомец не слышал ни слова и отвечал наугад.

      В городе было тише. На центральной площади путников встретили местные жители, разгрузили повозку