Предтечи будущих побед. Юрий Витальевич Яньшин

мало в чем уступающую специально заточенным на это ведомствам.

      – И все-таки, мне бы очень хотелось, чтобы вы поделились своими источниками информации, – начал не на шутку сердиться уязвленный «генерал-нелегал».

      – Что, уели тебя Дмитрий Аркадьевич? – с ехидцей поддел его Афанасьев.

      – Хорошо-хорошо, я все поясню, – замахал ручками Айболит, чувствуя, что невольно накалил обстановку. – Объясняю в двух словах. Вы, Дмитрий Аркадьевич, просто не берете в расчет профессиональную солидарность медиков всего мира, объединенных клятвой Гиппократа. Именно она и является основным источником для получения актуальной информации.

      – Ну, если только дело в этом, то тогда ладно, – пробормотал Барышев, потирая в смущении свой подбородок.

      – И мы активно работали с этим вирусом. Особенно плотно этим занимались в Федеральном научном центре исследований и разработки иммунобиологических препаратов имени Чумакова. И уже через год мы имели не только вакцину от него, но и разработали препарат для лечения заболевания. Правда, вирус 19-го года весьма отличался от вируса 16-го, что поначалу сбило нас ненадолго с толку, но потом навело на мысль о том, что наши оппоненты за четыре года весьма и весьма продвинулись в его модификации. Я хоть и не вирусолог, но должен признаться, что этот вирус – просто шедевр генной инженерии. Степень его мутагенности поразителен. Он видоизменяется каждые две недели. Именно поэтому все мировые лаборатории бьются-бьются, но никак не могут понять, на каких принципах основана его изменчивость, иным словом, по каким алгоритмам это происходит. Десятки суперкомпьютеров по всему миру пытаются определить закономерности его мутирования и ничегошеньки у них не получается, – улыбаясь и со вкусом описывая ситуацию вещал Чегодайкин.

      – Судя по выражению вашего хитренького лица, Павел Викентьевич, у нас с этим дела обстоят как-то иначе? – заметил Афанасьев.

      – Тут вон, товарищ Кириллов, – кивнул он в сторону директора РФПИ, – нам рассказывал про всякие там стартапы и прочие инновации, а мы люди консервативные и больше уповаем на смекалку да на жизненный опыт, а потому просчитали на своих стареньких персоналках весь алгоритм развития и видоизменяемости этого вируса.

      – И какова же практическая отдача от ваших кропотливых трудов? – снедовольничал, задетый за живое, Кириллов.

      – А практическая отдача вылилась в конкретную форму под названием «Спутник-V», сиречь универсальную вакцину от Ковида.

      – С этого места поподробнее, пожалуйста, – слегка улыбнулся Афанасьев, наблюдая за кондовостью и русопятостью главного медика страны.

      – Я по специальности нейрохирург, поэтому извините, если буду объяснять так, как я сам это понимаю – без углубления в научную терминологию.

      – Конечно-конечно, – закивал Верховный, и вслед за ним все присутствующие, – мы и сами тут не шибко Пироговы.

      – Все вакцины, используемые в России, делятся на три группы. Векторные или генно-инженерные