Предтечи будущих побед. Юрий Витальевич Яньшин

другое.

      – Что?

      – А вот что. Сам видишь, какой высокий и ответственный пост я занимаю. К тому же возраст у меня тоже не юношеский. Осечку в этом деле я себе позволить не могу, и временем на пригляд уже, к сожалению, не располагаю. Пост, еще раз подчеркну, у меня большой и ответственный, а значит и женщина, которая будет находиться рядом со мной должна как-то соответствовать этому моему положению. Это я в том смысле, что у нее не должно быть никаких пятен в биографии, чтобы мне на старости лет не позориться, если ушлые журналюги на нее что-нибудь раскопают.

      – В нашем ведомстве не работают люди с запятнанной или неоднозначной репутацией, – попробовал деланно оскорбиться Костюченков.

      Но Афанасьев только отмахнулся от этой реплики:

      – Твой коллега, кстати, тоже адмирал, по этому поводу сказал однажды что?

      – Отбросов нет – есть кадры, – уныло процитировал Канариса13 Игорь Олегович.

      – Вот именно, – со значением произнес диктатор. – Поэтому ты Игорь Олегович, не в службу, а в дружбу подготовь-ка на нее подробное досье. Где? Что? Как? Знакомые. Привычки. Ну и всякое такое, сам понимаешь. Сможешь?

      – Смогу, – коротко ответил Костюченков.

      – Как скоро? – спросил Афанасьев и даже слегка застыдился своего мальчишеского нетерпения.

      – Разрешите ваш сотовый? (В здание Национального Центра обороны никому не разрешалось проносить сотовые телефоны. Исключение составляли только Министр обороны и Начальник Генштаба).

      – На, – протянул ему свой коммуникатор Афанасьев.

      Костюченков набрал какой-то невероятно длинный номер и приставил динамик к уху. Абонент, судя по непродолжительности гудков, был на месте.

      – Петрович, это я – Костюченков. Да, звоню не со своего. Дельце у меня к тебе. Подготовь-ка мне подробное досье на работницу нашей столовой в Центральном аппарате. Фамилию не знаю. Зовут Вероника. Да нет, ничего не натворила. Да нет, ни в чем не подозревается. Просто подготовь материалы, желательно не привлекая никого лишнего. А лучше всего, сам займись. Как скоро сможешь управиться? К завтрашнему утру? Отлично. Тогда откопируй в двух экземплярах. За одним я сам зайду, а за вторым утром зайдет Рассохин, ему передашь лично в руки. Хорошо. Спасибо, Петрович. Отбой.

      – Оперативно! – не сдержал восхищения Афанасьев и тут же полюбопытствовал. – Петрович, как я понял, заведует кадрами или что-то в этом роде, а Рассохин это кто?

      – Да, Петрович это наш кадровик-архивариус. Один из старейших сотрудников. А Рассохин это начальник службы внутренней безопасности. Разрешите сделать еще один звонок?

      Афанасьев, молча кивнул на просьбу. Костюченков опять быстро-быстро пробежал пальцами по клавишам коммуникатора. На этот раз длинных гудков было гораздо больше. Видимо абонент был занят или далеко от телефона, но Костюченкову было не занимать упорства, которое было, в конце концов, вознаграждено.

      – Саша, привет! – поздоровался он с невидимым собеседником. – Узнал? Да-да, не со своего. Слушай, Саш, у меня

13

Ви́льгельм Франц Кана́рис (1 января 1887 – 9 апреля 1945) – немецкий военный деятель, адмирал, начальник службы военной разведки и контрразведки в нацистской Германии.