Ключ Сары. Cосед (сборник). Татьяна де Ронэ

свидании, много лет назад. И с тех пор здесь почти ничего не изменилось. Тот же самый низкий потолок, стены цвета слоновой кости, бледные светильники в форме шаров, накрахмаленные скатерти. Та же самая здоровая и обильная пища из Гаскони и Кореза, которую очень любил Бертран. Когда я только познакомилась с ним, он жил неподалеку отсюда, на рю Маляр, в старомодной мансардной квартирке под самой крышей, в которой летом стояла невыносимая жара. Будучи коренной американкой, выросшей среди кондиционеров, я не могла понять, как он умудряется жить здесь. В то время я сама еще жила на рю Кадет вместе с мальчиками, и моя темная, прохладная маленькая комнатка представлялась мне раем земным, когда в Париже наступало жаркое и душное лето. Бертран вместе с сестрами вырос в этом районе Парижа, аристократическом и модном седьмом arrondissement, где уже много лет на длинной и кривой Университетской улице жили его родители, совсем рядом с рю дю Бак, на которой процветал их антикварный магазин.

      Наш обычный столик. Именно за ним мы сидели, когда Бертран предложил мне руку и сердце, попросив стать его женой. За этим самым столиком я сказала ему, что беременна Зоей. И здесь же я сказала ему, что узнала об Амели.

      Амели…

      Только не сегодня. Не сейчас. С Амели покончено. В самом деле? Нет, правда покончено? Я должна была признаться себе, что не уверена в этом. Но пока что я больше ничего не хотела знать. Не хотела ничего видеть. У меня будет ребенок. Амели не может этому помешать. Я улыбнулась, но улыбка была горькой. Закрыла глаза. Типично французское отношение: «закрыть глаза» на похождения своего супруга. Вот только получится ли это у меня? Не знаю.

      Когда я впервые узнала о его неверности, а это случилось целых десять лет назад, то закатила грандиозный скандал. А ведь и тогда мы сидели за этим столиком, с изумлением вспомнила я. И я решила высказать ему все в лицо здесь и сейчас. Он не стал ничего отрицать. Он остался спокойным и отстраненным и вежливо выслушал меня, положив подбородок на сцепленные руки. Кредитная карточка о многом может рассказать. Гостиница «Жемчужина», рю ди Канетт. Гостиница «Ленокс», рю Деламбр. Гостиница «У Кристины», рю Кристин. Один гостиничный счет за другим.

      Такое ощущение, что Бертран и не стремился скрыть свою связь на стороне. Он не проявил особой осторожности ни с гостиничными счетами, ни с чужими духами, запах которых пропитал его одежду, волосы, ремень пассажирского сиденья в его «Ауди-Универсале», что, собственно, и стало для меня первым тревожным сигналом, насколько я помню. L’Heure Bleu[31]. Тяжелый, сильный, навязчивый и насыщенный аромат духов от Дома Герлена. Было нетрудно установить, кто она такая. В сущности, я даже была с ней знакома. Он представил нас друг другу сразу же после нашей свадьбы.

      Разведенная особа. Трое детей-подростков. Чуть-чуть за сорок, блестящие каштановые волосы. Воплощение парижского совершенства и изящества. Невысокая, стройная, прекрасно одетая. Модная сумочка и туфельки в тон, всегда выдержанные в классических пропорциях. Прекрасная работа.

31

«Предрассветный час».