Шахматы с Машиной Страшного суда. Хабиб Ахмад-заде

расселись: Амир на бруствере, я и Асадолла на черных крышках зарядных ящиков. В этой огневой точке было два 120-миллиметровых миномета, стрелявшие попеременно. Количество минометчиков, выдвинутых сюда, менялось в зависимости от обстановки. Но мне сейчас было не до этого. Я был голоден и зол. На то немногое, что сообщил во время поездки Асадолла, я вообще внимания не обратил.

      Амир, играя гильзой от вышибного патрона, начал говорить:

      – Вчера дивизионная артиллерия потеряла одно орудие. Три дня мы уже не работаем никакой артиллерией. Совершенно непонятно, что мы навлечем на свои головы, если начнем стрелять.

      – Всё очень просто! – сказал Асадолла. – Вся эта рассказанная майором схема с радаром действует в интересах наблюдателей. А двух-трех минометчиков отправить на кладбище – тут разве есть что-то новое?

      Никто не рассмеялся шутке Асадоллы, и во всё остальное время совещания он предпочел просто слушать. Кто-то из парней с зажженным фонариком вышел из-за домов справа. И, хотя он старался направлять фонарик вниз, все-таки отблески от асфальта освещали стены домов. Словно чернота дверей и стен втягивала в себя частицы света.

      – Значит, нам стволы зачехлить и сидеть, лапу сосать?

      Этот мой вопрос, кажется, всех ошеломил.

      А свет фонарика приближался.

      – Интересное дело! – произнес Гасем.

      – Какое именно? – спросил Амир.

      – Послушай, – продолжал Гасем. – Пока наше орудие не стреляет, ничто ему не угрожает. Но одного выстрела достаточно, чтобы местоположение засекли. А когда засекут?..

      Всем нам был ясен ответ. Поэтому никто его не произнес вслух. Гасем продолжал:

      – Удивительная ситуация. Отсутствие нашего огня означает инициативу в руках противника. А огонь наш – вроде самоубийства. Установка их прямо чудодейственная…

      Я вспомнил свой разговор с Амиром и сравнение с лягушкой. Пока муха не шевельнется, лягушка ее не видит. Но с первым же движением мухи выстреливается длинный и липкий лягушачий язык, и муха попадает в зеленую лягушачью пасть!

      На миг мне показалось, что мы, точно как неподвижные мухи, сидим в широком минометном окопе, а электронная лягушка на той стороне реки караулит наш выстрел.

      – У меня есть мысль, – сказал Гасем. – Не знаю, получится или нет.

      Все молчали.

      – Если уменьшить этот минометный окоп, тогда, может, и получится.

      – Господин Гасем! Поясните, мы пока не понимаем.

      Лицо Гасема теперь озарилось светом фонарика. Это к нам присоединился Мухаммад, молоденький паренек арабского происхождения, некоторое время назад он стал радистом Асадоллы.

      – Разве майор не говорил, что погрешность радара пять метров?

      – Это не майор говорил – в письме было.

      – Тогда вопрос ясен. Слушайте меня! Или нам остается сидеть, сложа руки, и мучиться страхом, который закончится разгромом, или мы стреляем, и нас уничтожают.

      – Нет, в первом варианте можно немного помешкать: вдруг мы его засечем на том берегу?

      В