Шахматы с Машиной Страшного суда. Хабиб Ахмад-заде

бледным светом фонаря или свечи и на этом фоне чернеет голова мужчины, рядом – черные силуэты кактусов. И опять тысячи вопросов взвихрились в мозгу:

      «Зачем старику жить именно в этом здании? Почему он не уехал из города?»

      Пока я шел к зданию, хоть что-то было видно вокруг благодаря слабому свету звезд. Но в вестибюле я погрузился в полную тьму. Постоял, надеясь, что глаза привыкнут к мраку…

      – Поднимайся! Поднимайся наверх!

      Это был голос инженера – старчески дребезжащий. Наверху забрезжил свет фонаря. Я половчее закинул за спину автомат, поправил бинокль на груди и полез вверх по деревянной лестнице. Лаваш с котлетами я держал в правой руке на отлете.

      Первая лесенка, за ней вторая… Когда голова моя поднялась вровень с третьим этажом, в глаза брызнул свет, от которого я невольно зажмурился. А когда открыл глаза, прямо передо мной сидел на корточках инженер…

      И вот я уже присел на пружинную кровать и наблюдаю, как он торопливо ужинает. Он сделал из лаваша и котлет нечто вроде сэндвича, и видно, как он сильно проголодался.

      – А ты сыт?

      Вообще-то я не ел, но и голодным себя не чувствовал. Мною владело невероятное нервное напряжение. Я очень устал и хотел как можно скорее лечь отдохнуть. Я ждал лишь, пока он закончит есть.

      Всё то время, что он ужинал, он на меня даже не взглянул. Не спросил, почему я опоздал – может, не разрешал себе это спрашивать.

      Прикончив свои самодельные сэндвичи, он налил в чашку воды из контейнера и залпом выпил. Опустив чашку, вытер рот тыльной стороной ладони.

      Я посматривал на сваленные кучей книги в декоративной нише. Инженер подошел к кровати, на которой я сидел, и сел рядом со мной. Кровать от этого спружинила. Я понимал, что мой приезд его удивил. О ранении Парвиза он наверняка ничего не знал, но ни сил, ни охоты рассказывать об этом у меня не было. Единственное мое дело к этому старику состояло в том, что я собирался два полных дня провести на крыше здания – но не просить же мне его разрешения на это? Шла война, и потом, он сам не имел никаких прав на этот дом…

      – Ну что, а где же твой друг?

      Я не счел нужным отвечать. Тогда он встал, прошелся по комнате, затем, повернувшись ко мне, сделал мне знак рукой встать.

      – Юноша! Во-первых, встань, пожалуйста, а во-вторых, отвечай! Что такое what?

      Почему-то мне вспомнился крик Гити: «Мать твоя – ханум…»

      Теперь этот… Случай номер два.

      – Побыстрее отвечай! Что такое what?

      Я, конечно, предпочел бы, чтобы в нынешнем ворохе проблем хотя бы инженер не был еще одной. Но похоже было, что он набил желудок и теперь, как сытый котик, ищет, с чем бы поиграть. Однако я был очень опасной игрушкой!

      – Я последний раз спрашиваю. Если не ответишь, то выгоню тебя вон. Что такое what?

      Я неторопливо достал из-за спины автомат Калашникова. Снял его с предохранителя и передернул затвор. Указал стволом на окно и вгляделся в изумленные глаза старика.

      – Хочешь знать, что такое what?