Саур Могила. Валерий Николаевич Ковалев

приближении чужеземцев в сторону.

      Мулла, покосившись на них, прошел в конец двора (гости за ним) и ступил на мощеную битым кирпичем площадку, в центре которой виднелась металлическая решетка. На ее кованых петлях висел замок, а сбоку стояла прислоненная к стене лестница.

      – Взгляните вниз, – предложил старик. – Вам будет интересно.

      Гости обступили люк и наклонились.

      В лившихся сверху лучах солнца, рассеивающих полумрак, на дне бетонного колодца сидел мужчина с перевязанной тряпкой головой, в обрывках полевой формы.

      При звуках голоса муллы он поднял давно небритое лицо и злобно блеснул глазами.

      – Этот кафир советский капитан, – сказал старик, обращаясь к американцам. – Захвачен нами в бою, когда шурави выводили свои войска из Афганистана.

      Его и еще троих таких же, мы использовали для работы на полях. В качестве сборщиков мака. Но три дня назад шурави сбежали, убив двух надсмотрщиков и захватив оружие. Всех друзей неверного (кивнул на капитана) мы отправили к аллаху, его же снова пленили.

      – И что теперь с русским будет? – разглядывая пленника, спросил Блад, а Родригес с Пирсоном выжидательно уставились на слугу Аллаха.

      – Как храброму воину, мы предложили ему принять ислам. Он отказался. За что завтра будет забит камнями.

      – Я бы с удовольствием на это взглянул, – растянул в улыбке губы Залесски. – Не люблю раша12.

      Спустя еще пару часов (наемники прикорнули на террасе, воспользовавшись имевшимися там подушками), президент с хозяином вернулись, и гости отбыли на вертолете в Кабул. Тихо и без приключений.

      А когда после ужина все четверо, прихлебывая пиво из банок, сражались в номере в покер, Блад поинтересовался у Залесски, за что тот не любит русских.

      – Они бешеные звери, – отложил карты в сторону майор. – Расскажу вам одну историю.

      В середине восьмидесятых я был в группе военных инструкторов в Пакистане, где под Пешаваром, в кишлаке Бадабер, мы готовили боевиков – моджахедов для заброски в Афганистан.

      Там же, помимо учебного центра с полигоном, казармами и складами оружия, располагался лагерь, где вместе с пленными афганцами содержались и русские, полтора десятка человек из так называемого «ограниченного контингента». В основном офицеры и сержанты.

      С последними мы плотно работали, пытаясь обратить в ислам и заставить воевать на стороне талибов.

      Но в один из вечеров, когда охрана лагеря на плацу совершая намаз, молилась своему Аллаху, они бесшумно сняли часовых, освободили аскеров и, захватив склад с оружием, а к нему артиллерийскую установку, попытались прорваться в горы.

      На место прибыл нынешний президент, тогда он был одним из командующих у моджахедов и восставшим предложили сдаться. В ответ те потребовали связи с советским посольством, а когда получили отказ, продолжили бой.

      Он длился двое суток, пока не применили тяжелую артиллерию. Пленных не было.

      – Коммунистические фанатики, –

12

русских