Криминальная любовь. Мила Дрим

внутрь. Убедившись, что сестры направились прямиком в ванную, я вернулась к столу и продолжила складывать посуду.

      Пока делала это, думала о Калаше.

      Вернее, об его улыбке.

      Вот ведь досада – улыбка шла ему так сильно, что мне хотелось снова увидеть, как он улыбается.

      Полная мужского шарма, его улыбка заставляла мое сердце – против воли – взволнованно биться.

      Эх! Знал бы Калаш о чем я думала, сразу же бы выгнал из дому. Уж ему-то точно не нужна была влюбленная глупая девчонка.

      Не то чтобы я ощущала влюбленность, но трепет сердца немного напрягал меня.

      Я четко понимала, что между нами ничего не может и не должно быть. И точка.

      На кухне никого не было. Создавалось впечатление, что все мужчины куда-то ушли. Но я знала – это не так. Скорее, каждый разбрелся по своим комнатам, давая нам, девочкам, освоиться на месте и спокойно поесть.

      Закончив мыть посуду, я убрала мусор и протерла стол. Окинула комнату внимательным взглядом.

      Кухня была просторной, из дерева и закаленного стекла. В середине стоял массивный, грубо сколоченный, и от того еще более уютный, стол. Большие окна открывали вид на ели и дорожку, змейкой терявшейся среди них.

      Интересно, куда она ведет?

      В голове возникло сравнение собственного жизненного пути с этой дорожкой. Так же я и не знала, куда она приведет меня.

      Разве могла я когда-либо подумать, что обращусь за помощью к мафии?

      Вот уж точно – не зарекайся.

      От дальнейших размышлений меня отвлек телефонный звонок. Я быстро достала телефон из кармана. Удивилась, прочитав «Майя».

      Потому что еще полтора часа назад, когда я приехала с сестрами, мы переписывались с ней и условились созвониться завтра утром.

      – Да?

      – Василиса! – голос её дрожал, и в ответ мое сердце тоже наполнилось дрожью.

      – Что случилось? Говори! – не узнавая собственный голос, потребовала я.

      – Я попрощаться. Кажется, меня сегодня убьют.

      ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

      Все два часа, ожидая, когда ситуация с Майей прояснится, я провела расхаживая по комнате.

      Как же хорошо, что сестры были слишком заняты мультиками, чтобы путаться у меня под ногами.

      Может, звучало это грубо, но сейчас я плохо справлялась с собственными эмоциями, и мне было не до того, чтобы развлекать Аню и Таню.

      Каждая минутка тянулась мучительно долго. Каждый шум отражался дрожью в моем теле.

      Я вздрагивала от малейшего шороха. Знала – пока не увижу подругу – не успокоюсь.

      За Майей уехал Макс. Не знаю, хорошо это было или плохо.

      Он же ведь такой… Бешеный. Как бы не случилось чего.

      Калаш остался дома – и теперь был единственным зрителем, наблюдавшим за моим тревожным шествием.

      Откинувшись в кресле, он молча смотрел на меня. И хотя Калаш не сказал мне и слова, я не могла забыть о его присутствии – потому как ощущала изучающий взгляд на себе.

      Словно из-за кустов за мной