Спирас. Книга 2. Анна Константинова

задумался.

      – Отчего же? Тебя не интересует моя горячая любовь к живописи? Я подумал, мы можем заключить на нее сделку.

       – Нет, я не заключаю сделки на то, чего в душе твоей нет.

      – Но согласись, идея вырастить в себе новое увлечение и скормить тебе – совсем неплоха. Может, просто рисование – не мое. Определенно не твое!

      Рука Деймоса замерла над рисунком. Последняя фраза… Кто ее произнес? ОН или ОНА?

      Голова, его голова, такая родная и уютная, в один миг стала чужой…

      Как будто он находился не в ней…

      Точнее не в центре, а где-то сбоку…

      Но это продолжалось недолго, всего одно мгновение.

      Все в порядке. Видишь, с тобой все хорошо, ты держишь ситуацию под полным контролем. Вспомни про покой!

      Покой разлился по телу, наполнил доверху…

      Только Деймос вдруг осознал, что это не его мысль и не его чувство…

      Стоило это понять, как покой отступил, голова лишь немного закружилась. Интересно, и как давно она начала думать за него?

      Спокойно, как ему показалось, Деймос отодвинул ужасный рисунок от себя, правда в конце маневра мышцы все же конвульсивно дернулись и отшвырнули бумагу к стене.

       – О, как любопытно, немногие так быстро замечали мое вмешательство. Ты первый. Ты особенный.

      «Особенный… Особенный…» – эхом пропело в голове. Деймос поборол желание схватиться за голову и хорошенько тряхнуть ее.

      «Где заканчиваются границы твоего мира и начинается мой?» – спросил Деймос про себя. Внутри! У тебя в голове!

      Странно, оказывается руки его все же схватились за голову.

      Действительность тяжелым комом обрушилась на него.

      Она как паук… паучиха! Она впрыскивает жертве яд, и пока та блаженно спит, выкачивает из бедняги жизненные соки.

      Деймос опустил веки, но глаза Кассандры, довольные и сияющие, никуда не делись.

      Жертва – это я, маленькая мошка в твоей липкой сети.

      Ты Первый, Ты Особенный… – Это очередной укол яда?

      Нужно что-то делать. Нужно спасаться.

      Вспомнился директор на крыше, его старое лицо, умные усталые глаза. О чем директор его просил, что он должен был сделать?

       – Мои границы Нигде не заканчиваются, потому что у меня нет своего мира.

      Нет своего мира… Нет своего мира?

      – Кассандра, скажи, а сколько тебе лет? – выдавил он.

      Неожиданный вопрос заставил ее залиться смехом. Хотя, быть может, она смеялась над его утекающим сознанием? Он физически ощутил, как его разум сыпется сквозь пальцы.

       – Сколько мне лет? А сколько на твой взгляд?

      – На вид не старше четырнадцати.

       – Почти угадал.

      Новая порция смеха показала, кто тут хозяин, но у Деймоса появилась одна крохотная зацепка – она шла на контакт.

      – Ты сразу родилась в наших головах или нет? Кто ты? – продолжил он, удивляясь собственному спокойствию (так действует паучий яд?)

       – Ты хочешь поговорить обо мне, мальчик?

      Да, он захотел.