Три солнца. Сага о Елисеевых. Книга I. Отец. Елена Бауэр

мальчиком он стоял у гроба своей красавицы-сестры. Рядом едва сдерживал рыдания ее молодой супруг, Алексей Николаевич Тарасов, который, к слову, даже после своей второй женитьбы был вхож в семью Елисеевых и работал вместе с Григорием Петровичем до самой своей преждевременной кончины. Вспомнился ему также злобный, холодящий душу шепоток. «Уморили, уморили девоньку. Погубили сиротку». Он никак не мог взять в толк, кто же мог убить сестру. Вся семья очень любила Лизу, неожиданный уход которой стал для Елисеевых самой настоящей трагедией. И через тридцать лет не стало понятнее, какая болезнь забрала девушку через несколько месяцев после свадьбы. Отец увековечил память о ней, открыв в ее честь Елизаветинскую богадельню.

      Гриша родился много позже смерти сестры, но чтил ее память вместе со всеми членами семьи. Однако любопытство брало свое.

      – У меня на службе какое-то странное чувство было… А почему Лиза все-таки преставилась? – тихо спросил он у брата.

      – Никто не знает, – вздохнув, ответил Александр.

      – Тише вы! Языками что решетом, так и сеют… – шикнула на них мать, Анна Федоровна.

      Тут Григорий Григорьевич увидел своего отца с Петром Степановичем и всем его семейством, включая Варвару Сергеевну, которая даже в скромном одеянии с покрытой головой блистала ярче звезд на ясном морозном небе февральского Петербурга.

      * * *

      На следующий день Григорий Петрович вызвал своих сыновей в контору.

      – Ну что, сынки, не хочу, чтобы для вас это было неожиданностью… вот моя последняя воля…

      – О, господи! Вы не здоровы? – испугался Гриша.

      – От покрова до покрова кашлянул однова… – рассмеялся Григорий Петрович и продолжил уже серьезно. – Тока костлявая не спросит, когда прийти, а дело должно делать. Так вот, Гриша, ты – горяч, малость спесив, неопытен еще, поэтому завещаю наше торговое предприятие пока только Саше…

      Григорий Григорьевич оторопел на какой-то миг. Ему с большим трудом удалось справиться с эмоциями и сдержать навернувшиеся слезы.

      – Но как же?.. Я же… – забормотал он. Гриша всегда знал, что отец готовит его наследовать их торговую империю вместе с братом. В самом страшном сне он не мог себе представить, что отец может так с ним поступить.

      – Не горюй, Гриша. Не без штанов остаешься. Я тебе и доходных домов отписываю, и прочего имущества. Но возглавлять семейное дело наравне с Сашей тебе рановато. Будешь пока мне и брату помогать, а там посмотрим, – утешал его купец.

      Сказать, что Григорий Григорьевич был в шоке – не сказать ничего. Он был обижен, раздавлен, оскорблен, но спорить с отцом не смел. Гриша посмотрел на брата, словно прося защиты. Александр был не менее удивлен и совершенно не выглядел счастливым. Он уже давно перерос свое тщеславие и не собирался соревноваться с младшим братом, которого в тот момент ему было до боли жалко. Но он тоже не посмел перечить отцу, в глубине души надеясь, что у того за всей этой идей стоит какой-то хитроумный воспитательный план, что не было далеко от реальности.

      Той