Выжить любой ценой. Андрей Акулов

Вася, Василий Дмитрич, я не демон, я не знаю, я проснулся…

      – Я не спрашиваю, как зовут тело, я спрашиваю демона внутри него, – перебил палач.

      – Я не деемооон! – завопил Вася.

      Сквозь мутную завесу на глазах он увидел приближение летящей в воздухе ярко оранжевой змейки.

      – Ааа!..

      Вновь зашипела кожа, и новый приступ дикой боли опалил грудь.

      – Просыпайся, бес! – запел лысый.

      Резкая боль резанула печень глухим ударом. Внезапно Вася понял, что от него требуют.

      – Ааа!.. Б*дь, с*ка, пид*р, еб*чий!!! – завопил он. – Иди на х*й, лысое х*ило!..

      – Как зовут тебя, демон? – облегченно выдохнул палач.

      – Жопорватель Уеб*нов, лысый пид*р!..

      – Именем Господа нашего Иисуса Христа, изгоняю тебя, дух, Жопорватель сатанинский… – запел лысый.

      Вася стал корчиться, плеваться и ругаться еще красноречивее. Он когда-то давно видел в кино, как изгоняют дьявола и решил, что это будет не лишним. Лысый стойко сдерживал плевки, пел, крестил и брызгал прохладной водой из чаши на лицо пленника после каждого крещения. При этом Вася кривлялся и высовывал язык – все по сценарию.

      Когда палач закончил, Вася беспомощно повис, словно бесовские силы действительно его покинули. Мучитель подошел вплотную и начал бережно вытирать лоб Василия мокрой тряпкой.

      – Ээй… Брат Василий, – тихо позвал он.

      – А! Где я? – Вася вздрогнул и поднял голову. – Где я? Что это за место?

      – Не пугайся. Это чистилище. Ты был одержим бесом, и я изгнал его. Надеюсь на это, – сказал лысый и стал протирать каким-то дурно пахнущим маслом недавние ожоги на груди пленника.

      – Я ничего не понимаю. Я умер? Я в аду?

      – Успокойся, брат Василий, я же сказал: это земное чистилище. Здесь лучше всего отделяются демоны от бессмертных душ.

      – Да! Демон вышел из меня. Я почувствовал это.

      – Все позади, осталось только убедиться, что бес покинул твое тело, а не затаился, – сказал лысый и взял тот же раскаленный прут.

      При этих словах Вася закрутил головой, страх пополз по коже и заставил приподняться мокрые волосы на голове.

      – Нееет! Я клянусь. Ни какого демона во мне не… ааа, с*ка!

      Глаза лысого сверкнули.

      – Ага! Прячешься, нечистый! – протянул он, криво ухмыляясь. – Я тебя достану.

      Он пошел к печке, положил в топку остывший прут и рванул на себя какой-то рычаг – Вася почувствовал нарастающее тепло в ногах и завопил:

      – Что вы делаете? Отпустите меня! Я больше не буду ругаться. Клянусь! Ааа!..

      Жар стал невыносимым. Вася пытался хоть как-то убрать ноги от огненного потока: он крутился, изворачивался змеей, рвал, не чувствуя как сдирает кожу. Боль была просто адской. На этот раз он не притворялся, извиваясь в муках: ступни горели и шипели как шкварки на сковородке. Пахло кровью и паленым мясом.

      – Изыди, нечистый… – запел лысый.

      В глазах помутнело. Ноги застыли и онемели. В ушах зазвенело, и Вася