Выжить любой ценой. Андрей Акулов

и крикнула:

      – Ява! Идешь?

      Санек тут же выскочил из-за угла, словно дожидался приглашения. Он шумно выдохнул и запрокинул голову со стаканом во рту. Выпив, победно хрюкнул, напрягся, словно японский боец перед ударом лбом о кирпич, тряхнул головой и захрустел капустой.

      Закурили, наполняя квартиру облаками табачного чада. Дальше по новой: выпили – закурили, выпили – закурили, закурили – выпили. Из Танюхиного пакета выпрыгнула вторая бутылка. Ява уцепился клыками в пробку, потянул за язычок, и надув щеки, выплюнул покореженную пробку. У Санька росли специальные зубы, которыми он орудовал словно электрик плоскогубцами: два мощных клыка с правой стороны его гнилой челюсти отличались крепостью и живучестью.

      Он плеснул в каждый стакан ровно по три «булька» и поставил бутылку подальше от Танюхи. Каждый молча выпил, закусил и естественно закурил.

      Саня вновь принялся ругаться с Таней, а Вася периодически осаживать его. Алкоголь постепенно расслаблял и возвращал силы мышцам. Васек уже поднялся с матраца и уселся за стол. Выпили еще по одной. Покурили. Вскоре, разогретый Ява подобрел и уселся поближе к Тане. Разомлевшая Танюха уже смеялась во весь беззубый рот над его шуточками.

      Выпили еще.

      – Да, че мы, б*дь, сидим как эти?

      Саня встал и, шатаясь, подошел к подоконнику. Какие компакт-диски, МР3 и тому подобные приобретения цивилизации? Только «олдскул», только «хардкор!» Санек взял старый кассетный магнитофон и нажал на кнопку «stop» – крышка, словно катапульта, выстрелила, и Саня вырвал из недр магнитофона пошарпанную кассету. Закрыв один глаз, он уставился на нее, силясь понять, на какую сторону перемотана пленка. Затуманенный алкоголем мозг медленно переварил увиденное, и, удовлетворенно промычав, Ява засунул кассету обратно. Кривой палец ткнул в кнопку перемотки назад – магнитофон скрипнул и зашелестел быстро мотающейся пленкой. Вскоре раздался глухой удар, и магнитофон тихо заурчал. Саня, прикрывая глаз, ткнул в кнопку «play» – из динамиков, пробиваясь сквозь шум помех, вырвался звук мотоцикла. Санек встал в позу мотоциклиста, запрокинул голову вверх и погазовал на воображаемом руле. Губами озвучил вступление и запел:

      – Мне на днях исполнилось шестнадцать лет, захотел я двухколесный драндулет…

      Вася закрыл глаза, набрал воздуха и вступил:

      – Я к батяне подошел, сказал: «Купи, ты на „Яву“ мне „кусочек“ накопи!» Мой папаша был хронический алкаш, но на счастье на него напала блажь…

      Таня только курила и кивала головой в такт музыке. На середине альбома выпили и, закурив, продолжили.

      Когда альбом закончился, Санек попытался перевернуть кассету и возобновить концерт под фонограмму, но остальные певцы уже выдохлись. Хотелось помолчать и отдохнуть.

      – Все, хорош, а то скоро соседи начнут буянить, – закончил Васек.

      – Вот ссс*ки! Ну, тогда все, – согласился Санек, но магнитофон не убрал обратно на подоконник.

      Выпили еще.

      – Б*дь!