То было давно…. Константин Коровин

Герасим.

      Тихо было Ватутино озеро.

      На зеркальной поверхности, через камыши, мы увидели вдали большие стаи сидящих уток. На отлогом песчаном берегу лежал старый челн.

      Мы сдвинули челн с песка на воду, но никто не решался ехать нем по озеру.

      Павел Александрович, ничего не говоря, смело залез в челн.

      – Ну-ка, дай-ка, Вася, кол. Вон лежит.

      Василий Сергеевич взял у куста на берегу большой кол, сам тоже залез в челн и подал кол Павлу. Тот живо оттолкнулся от берега. Челн быстро двинулся по серебряной глади озера. И вдруг опустился вниз.

      Оба приятели наши пропали в воде и вскоре вновь показались на поверхности, барахтаясь и отплевываясь.

      – Это ж не шутки! – кричал во все горло Василий Сергеевич.

      На озере от крика поднялись утки.

      – А здесь глубоко, – сказал Герасим, глядя на барахтающихся приятелей, и начал раздеваться.

      – Плывите к берегу! – кричали мы.

      – Трудно в сапогах-то, – сказал Герасим и бросился в воду.

      Подплыв к Василию Сергеевичу, он схватил его за мокрую куртку и поплыл с ним к берегу. Тучков ухватился за край челна и, медленно гребя одной рукой, тоже приближался к нам.

      Приятель Вася с испуганным лицом стоял по пояс в воде близ берега и говорил, глядя на нас:

      – Благодарю вас, угостили… В одежде-то не поплывешь.

      Павлу Александровичу вода доходила до горла. Он стоял рядом с челном и, смеясь, говорил:

      – Недурно. Тону, хочу плыть, а меня кто-то за ноги держит. Забавная история.

      Утки, кружась над озером, летели на нас.

      Голый Герасим схватил ружье и присел к кустам. Раздался выстрел Караулова…

      – Батюшки, – возопил вдруг Василий Сергеевич. – Ружье-то в воде осталось.

      – Ахти, беда какая! – огорчился Герасим.

      Все решили раздеться и по очереди стали прыгать в воду – ныряли, искали на дне ружье. Но сколько ни искали – ружья не было…

      Уже вечерело. Герасим развел огромный костер. Сушили платье «утопленников», пили чай, выпили весь коньяк – по случаю «утопления». Решили остаться у костра до света и утром опять доставать ружье.

      Вдали, на берегу озера, раздался выстрел, и из-за кустов показался Коля. Никто раньше в суматохе не обратил внимания, что его не было.

      Подходя к нам, он поднял руку, показывая застреленного большого кулика. В другой руке он держал ружье Василия Сергеевича – ружье, которое так долго искали в воде.

      – Ах ты чертова визига! – закричал Василий Сергеевич. – Где же ты ружье-то взял?

      – Ты ведь без ружья поехал на озеро. А тут я увидел, что кулик сел на отмели. Я ружье взял и пошел. Вот и кулик.

      Василий Сергеевич вдруг расхохотался:

      – Как глупо! Как всё глупо… Вот уж действительно ихтиолух!

      Правда

      Приятели у меня были все люди хорошие, но характеры у всех были разные и даже довольно трудные. Жили каждый как придется в быту русской жизни, но просто. Прежде как-то не удивлялись ничему. Ну а потом, конечно, все удивились. В то время не было таких больших умов, которые явились потом. А потому жизнь шла обыкновенно, так, бытом, устоем.