.

отбивался затейник. – Немедленно сокращайте производство и потребление!

      – Хеирократия, хаониократия, хеиреониократия!

      – Прошу больше не предлагать безделок и побрякушек! Ищите истинные ценности!

      – Сыщикократия! – выдавил Тит – Местный Переселенец.

      – Вот это – прекрасно! Внимание! Сыщико-кратия: от русского «сикофант», по-гречески – «стукач». Пепел стучит прямо в сердце. И мне, и вам, и каждому из нас. Я помню заветы отца. Сыщикократия – раз! Сыщикократия – два! Сыщикократия – два с половиной!..

      Ведекин усмехнулся:

      – Сыщикократия! Вы хотите судить о целом по части. Но если власть стучит, то это еще не значит, что то, что стучит, и есть непременно власть. Логическая ошибка. Кто не верит – пусть справится в книге Аристотеля «Аналитики», параграф про лебедя: «Не все белое есть лебедь», в тексте короче, или у поэта Ершова:

      Постучали ендовой

      И отправились домой.

      Будь она и впрямь сыщикократия, стук шел бы не ендовой, а по другому предмету, и отправились бы они не домой, а куда-нибудь совсем в противоположное место.

      – Ах, какие мы целомудренные! В подобных обстоятельствах я сам вынужден перетряхнуть сундуки с забытым барахлом. Приготовьтесь, я провозглашаю: ТАНАТОКРАТИЯ.

      – Послушайте, – возразил Вукуб, – одно дело Смерть вообще, другое дело смерть Романа Владимировича Рыжова. Зачем вы так? То – космическое явление и след первородного греха, это – ну, это – сами понимаете. У меня тоже есть нечто в подобном роде по сходству претензий. Это – Абсолютный Дух, или Идея, состоящая на службе у власти. Что это значит? Теоретически, что на власть из безмерных пространств Вечности веет Абсолютный Дух, а властители нашего пограничного бытия на него отсюда молотят. Практически же – наоборот, – это они веют, а Абсолютный Дух – вот он-то как раз молотит на правящую категорию. Государственно-спиритуалистический комбайн, а выражаясь языком политической теории – Абсолютная Идеократия*.

      Порыв свежего ветра с треском расправил поднятый парус. Мы плыли по каналу Волго-Балт. Югорское колдовство реки Шексны прорыло его узкий фарватер с болотистыми плесами не более полуметра глубиной, забитыми пнями, разложившимися ветками, утопленниками. Лес стоял мертвый, в черной воде по щиколотку. Яркие бакены с лозунгами, характеризующими планируемое поголовье уток и яиц в области (сроду не бывало тут ни уток, ни яиц), приходилось часто переставлять, но корабль все равно то и дело задевали поднявшиеся ото дна сгнившие руки обитателей леса, о киль постукивали опустошенные головешки – здесь их покоилось несколько десятков тысяч.

      – Как видите, Абсолютный Дух молотит довольно чисто и способен выставить сто очков вперед любому материальному Тамерлану.

      – Мне не нравятся эти слова, – сказал Тит, – «демократия», «идеократия»… Они правильные, они круглые, они нас не задевают. Они серьезны, чего совсем нет в структуре – система наша скорее забавна, чем умственна, а твоя идеократия повисает в моем бедном рассудке, как непереваренная гиря в желудке – прошу вас, сочините что-нибудь

*

Изложено вслед Нелидову.