Запрет. Дочь отца. Эмилия Марр

с ним зрительный контакт, не слишком задирая голову при этом.

      – Я готова не попадаться вам на глаза, но только оставьте меня в покое. Я всего лишь хочу получить достойное образование и построить карьеру. Почему вы не можете этого понять и хотите лишить меня будущего?

      – Построить карьеру… – горько усмехается он, – есть на кого ровняться. А может, – он резко наклоняется и оказывается неприлично близко от моего лица, – ты хочешь подцепить кого-то, удачно выйти замуж и жить на всем готовом? А?

      – Нет, никогда этого не хотела, – прямо смотрю в его глаза и твердо заявляю, – никогда. Я хочу быть независимой. Но для этого мне нужно столичное образование.

      – Девочка Майя, – издевается он, – неужели ты думаешь, я позволю тебе найти работу в этом городе? Куда бы ты ни пошла, больше одного дня там не задержишься. – Выпрямляется в полный рост. – Посмотрим тогда, насколько хватит твоей бравады.

      Ненавижу! Смотрю в его холодные, серые глаза и хочется закричать: «Как же я тебя ненавижу!» И боюсь! Очень! Но сильнее – ненавижу!

      От бессилия над ситуацией сжимаю кулачки и, закрыв глаза, стараюсь глубоко дышать. «Надо успокоиться! Надо успокоиться!» – повторяю про себя как мантру, но ничего не помогает.

      – Так каково ваше условие? При каких обстоятельствах вы оставите меня в покое?

      – В тот же миг, когда ты исчезнешь из этого города.

      – А как же моя учеба?

      – Ты и так пропустила достаточно дней, думаю, они уже готовы тебя отчислить.

      – Что? Но я же болела! У меня есть уважительная причина!

      Откинув голову назад, Снежинский довольно смеется.

      – А кто тебе поверит?! Какими подтверждающими документами ты владеешь?

      Нет! Нет! Только не это!

      – Я возьму у врача справку! – хватаюсь за последнюю соломинку. – Я уже обращалась к нему с жалобой на самочувствие!

      Да ведь это так и было! На следующий день после вечеринки я получила справку для универа.

      Выкуси! Козел!

      Кай Викторович видит, как я воспарила духом, и, ухмыльнувшись, с издевкой произносит:

      – Как считаешь, Майя, врач рискнет своей должностью, чтобы выдать тебе справку?

      – Вы не можете лишить места врача и…

      – А как, ты думаешь, – перебивает он меня, – я убрал отсюда всех? Всех, Майя. Тут кроме меня и тебя больше никого нет, понимаешь? – И, дождавшись моего осторожного кивка, продолжает: – Так что, уволить какого-то докторишку…

      Толкаю его со всей силы, как могу!

      Боль резко отдается в руке и в боку. Взвыв, тут же хватаюсь за ушибленное место. Слезы наворачиваются на глазах. Уже не в силах сдерживаться и проявлять храбрость я просто отворачиваюсь от него. Не хочу показывать, насколько он ранил меня, лишив самого главного и заветного в моей жизни – образования!

      Ведь только благодаря учебе я все еще надеюсь, что судьба моя сложится, и я не буду всегда работать простым продавцом у кого-то на побегушках, стоять по двенадцать часов за прилавком и света белого не видеть.

      – Майя? – слышу голос Снежинского. – Ты там