Аллегро забвения. Сергий Бриз

что они смогут сделать, кроме того, что они мне все вместе ноги задирают в бане? Так я терпеливая, да вдобавок они не все могут спьяну. Вон Серёга следователь, только, как пощупать, и может, а потом я ему рассказываю, будто он меня всю ночь мучил.

      – Залетишь ты, как в прошлый раз от них и выгонят они тебя со стола барского, – жалел брат сестру.

      – Не могу я рожать больше после последнего аборта, но им не говорила об этом,– гордилась сестра.

      – Ты, я смотрю, даже отбила у них охоту к проституткам, – удивлялся брат.

      – Они хоть и деловые, но всё-таки служащие государственные, побаиваются. Я им сказала, что проститутки их на крючок посадят, потому, что, как напьются, много спьяну болтают. Они согласились, – хвасталась Дуся.

      – А других водят сюда? – пытал Гена.

      – Раньше, частенько бывало, девок привозили, тех, у кого рыльца в пушку, кто по следствию проходил у Серёги Брагина, вместо денег от них принимал натурой, послабления им делал, его Михаил подбивал на это. Потом вообще бросили водить сюда кого-либо, стали за еду, да за подарки с деньгами пользоваться моими услугами. Перешли на другой интерес, групповой, – щекотала интерес Дуся. – Вот я и притворяю в жизнь их тайные пороки, если надо, девок привожу сама, по своему выбору и то приезжих, разово.

      – Ты короче весь жар под себя подгребаешь сестрёнка, – колол брат иголочкой.

      – Мне кормить сына надо Гена, никто не поможет, вот и хлопочу. Тебя вот они, ради меня выручили из беды, спасли от тюрьмы за дела твои пьяные. За тобой и так судимость имеется. Так, что ты давай не кукарекай, а помогай убираться братик, – поучала Дуся.

      – Может быть, компромат на них собрать? – жучил брат Гена.

      – Ты Гена, хоть и брат мне, но я скажу, дурак ты. «Не руби сук, на котором сидишь». Сынок мой от их шалостей родился, – гордилась сестра.

      – А от кого ребёнок? – удивился Гена.

      – Им не сказала, и тебе не скажу. По любви родила, для себя. Кто захочет из них первый жениться, то я его сюрпризом одарю, скажу, что сын от него,– глумилась добрая Дульсинея. – Конечно, на стороне может и есть у них кто, я не знаю, но деньги и власть, главнее оказываются в итоге, затягивают и баб им не надо.

      ***

      Компания четверых друзей уже находилась в бане, плескалась водой горячей. Из двери предбанника выглянул Михаил и с интонацией удивления, играя театром, проговорил Дусе:

      – Алё, центральная, предоставьте, пожалуйста, разговор на коммутаторе. Мадмуазель телефонистка, прошу поторопиться, у меня разговор заказан международный с Парижем, будьте любезны соедините через ваш коммутатор меня с моим другом по-французски.

      – Иду, иду, Михаил Анатольевич, – рассмеявшись, ответила Дуся и шустро, играя походкой, пошла к бане.

      ***

      Дверь парной скрипнула, и Павел тут же выплеснул холодной водой из ковша на раскалённые камни печи, сам козликом отпрыгнул в сторону, сел голым задом на влажные доски лежака. Пар от горячих камней драконом злобы горячей выдал в помещение завесу мутной браги пара и под этот