Ида. Юлия Цыпленкова

еще какое-то время шел рядом и расспрашивал о находке ведьмака, даже попытался заговорить с девушкой, но она ответила:

      – Не помню, – и мужик опять переключился на Виша.

      Несколько человек шли рядом, не прибавляя шага, и явно слушали разговор. Ведьмака знали во всех деревнях, и любопытно было не только бородачу. Однако с вопросами не лезли, да и зачем, когда уже есть тот, кто спрашивает? А что потом дома рассказать, так полную корзинку новостей собрали, пока даже не дошли до города. В общем, будет после, о чем посудачить.

      В Давре бородатый попутчик отстал. Виш вздохнул с облегчением и похлопал Иду по руке:

      – Умница, девонька.

      Она улыбнулась, и ведьмак остановился, остановив и девушку. Он снял со своей руки ее ладонь и расправил рукава, а после застегнул ворот.

      – А то еще пристанут полицейские, – пояснил мужчина. – Мы с тобой пойдем в благополучную часть города, а там нельзя запросто. Надо чтоб приглажено всё было и чисто.

      – Как скажешь, дяденька, – согласилась девушка.

      Хмыкнув, Виш внимательно осмотрел свою подопечную, отметил, что румянец почти совсем исчез, и мысленно махнул рукой. Он вновь уместил ладошку Иды на сгибе своего локтя и повел ее в сторону библиотеки. Идти было недалеко. В Давре вообще всё было близко. Но городок был ухоженным, и это Вишу в нем нравилось. Суета мешала, а порядок был приятен.

      Так что, узнав от крестьян о правилах, установленных городским главой еще когда осел в Триксте, Виш принял их и отнесся с уважением и пониманием. Ему доводилось исходить немало дорог и побывать во многих городах. Где-то по площадям бегали свиньи, а где-то за грязную и рваную одежду можно было угодить в острог. Глава Давра в острог не сажал, но штраф накладывал, а тех, кто не понимал с первого раза, пороли. А если уж простой люд ходит чистым и опрятным, то благородным и вовсе стыдно выглядеть хуже крестьянина. В общем, порядок здесь поддерживали все: и горожане, и крестьяне.

      – Потом по лавкам пройдемся, – произнес ведьмак, пока они шли мимо витрин дорогих магазинов. – Одежки тебе подкупим. Платьишко какое, обувку. Ленты еще. А то сколько ты еще здесь будешь, неизвестно, а переодеться не во что.

      – Хорошо, дяденька.

      – А сережки ты носила? – спросил Виш и вдруг опешил.

      Зачем спросил про сережки? Да и ленты… Будто нарядить хочет девчонку, чтобы была не хуже других. Он скосил на Иду взгляд, но она смотрела вперед и на эту его неожиданную заботу внимания не обратила. И мужчина неожиданно понял, что он и вправду хочет позаботиться о девушке. Может и помогать согласился, потому что она давала ему цель, без которой мужчина существовал уже десять лет.

      Просто плыл по течению, а сейчас у него появилась Ида, которая в нем нуждалась. И это сделало ее… близкой что ли. А затем пришла и вовсе неожиданная мысль – ему теперь не одиноко. Это вызвало кривую усмешку – глупость какая. С чего бы ему было одиноко, если Виш как раз и любил свое уединенное существование? Никогда не страдал от него и не рвался что-то поменять. Была ведь у него и вдовушка,