Мутанты. Дети-волки. Книга первая. Маир Арлатов

самый заботливый муж на свете, – восхищённо проговорила Глора, улыбаясь. – И самый красивый! Ты не раскаиваешься, что женился на мне?

      – О чём ты? – на лице Росса отразилось недоумение. – У тебя действительно депрессия. Это я должен задавать тебе такой вопрос. Разве плохо, когда у сказки о принцессе с серебряными туфельками не только счастливый конец, но и счастливое продолжение?

      – Лишь бы продолжение было бесконечным… – многозначительно ответила Глора. – Но раз уж мы решили ехать, давай не будем испытывать терпение Винессии. Она ужасно хочет увидеть жеребёнка.

      – Поторопись, я очень тебя жду.

      Росс вышел из мастерской и поднялся по лестнице в комнату детей, желая знать, готовы ли они к поездке. Проводив его взглядом, Глора вздохнула и направилась к двери со словами: «Лишь бы принцесса не стала толстой, эгоистичной, занудливой королевой, а иначе принц найдёт прекрасную замену».

      Не прошло часа после разговора в мастерской, как счастливое семейство по фамилии Кирвинт – фамилию Фогер Глора и Росс категорически отказались присвоить себе после свадьбы – ехала за город с полным багажником всяких подарков и гостинцев в голубом «Шевроле». На заднем сиденье нетерпеливо ёрзала дочурка, а Уланд относился к ней снисходительно, даже не сердился, если сестрёнка приставала с глупыми вопросами.

      – Уланд, а это правда, что лошади живут меньше человека?

      Уланд, соглашаясь, кивнул.

      – Это же несправедливо! – сестрёнка была возмущена. – Они такие большие и жить должны долго-долго. Знаешь, а сегодня я видела сон, будто бы была волком. Таким огромным, чёрным… – Винессия размахивала руками, изображая страшное животное. – Я была такая голодная… Уланд, а волк может съесть лошадь?

      – Один вряд ли справится, – нехотя ответил Уланд, разглядывая через стекло мелькающий за ним городской пейзаж.

      Уланд походил немного на отца: такой же черноволосый, кареглазый, широкоплечий красавец. Его узкие губы были крепко сжаты, словно он хотел что-то скрыть, и не позволял лишними словами вылететь тайне наружу. По характеру он был скрытный, но общения с родителями и с друзьями не сторонился. Но даже в самом откровенном разговоре он вдруг, будто дойдя до определённой преграды, запирался на ключ и не допускал никого к более скрытой стороне своей души. Уланд в такие минуты казался загадочным и таинственным, словно что-то неведомое ему знакомо, но информации этой не пришло время быть доведённой до сведения окружающих.

      – А два волка? – спросила сестренка.

      – Могут, – уверенно ответил Уланд.

      – Тогда нам нельзя подходить близко к лошадям, – шёпотом предостерегла она.

      – Почему? – заинтересовался Уланд, заглядывая в её голубые глаза.

      – Потому что я и тебя видела волком, а вдруг мы превратимся в них и набросимся на Уголька или Чудачку и убьём их? Или на их маленького жеребёночка?

      – Не говори чепухи, Винесс! – вмешался в их разговор отец. – Уверяю тебя, ты волком никогда не станешь.

      – Но я была им!

      – Во сне, – Росс вырулил с трассы