Прогноз гадостей на завтра. Дарья Донцова

Это еще зачем?

      Тут я совсем онемела.

      – И не подумаю даже, – неслась дальше девчонка. – Похороны! Еще скажите про поминки! Знаю, знаю, сколько денег выбросить надо! У нас, когда дед перекинулся, мать-дура всю сберкнижку на идиотство растратила, мигом по ветру пустила все, что долго собирали: гроб дорогущий зачем-то заказала, оркестр, водка ящиками! Лучше бы о живых подумала. Этот-то все равно уже помер!

      Я лишь хлопала глазами. С подобными экземплярами мне еще не приходилось сталкиваться. Неудивительно, что несчастный Эдька пил горькую. Странно, что не употреблял наркотики, живя возле этой гарпии.

      Не замечая произведенного впечатления, девица вопила дальше:

      – И вообще, почему я? Пусть его Гема закапывает, ей больше моего досталось!

      Странное имя Гема резануло мне слух, и в мозгу забрезжил лучик света.

      – Погоди, ты не его жена?

      – Нет, конечно, – фыркнула девица.

      – Почему же тогда велела сюда приехать с барсеткой?

      – Потому что этот козел здесь последнее время жил, – в сердцах воскликнула девчонка. – Обещал, блин, алмазные горы. «Погоди, душечка, на золоте кушать станешь». Как же! Умер и оставил меня нищей! Между прочим, с работы из-за него уволилась! Вот уж повезло так повезло!

      – Тебя как зовут?

      – Лена, – ответила девица и вытащила пачку «Парламента».

      – Значит, барсетку следовало отдать не тебе!

      – Еще чего, – взвизгнула Лена, – он тут все время проводил. Доллары мои!

      – Телефон его жены знаешь?

      – Гемы? Естественно!

      – Давай.

      – Зачем?

      – Давай, говорю, а то и впрямь сейчас сюда милицию вызову. Вот весело будет! Ты по закону Малевичу никто, живо кошелек покойного отнимут!

      Лена сжала губы, потом процедила:

      – Возле телефона, на бумажке написан, любуйтесь.

      Я потыкала пальцем в кнопки, услыхала тихое, словно шорох осенней листвы, «алло» и уточнила:

      – Простите, я говорю с госпожой Малевич?

      – Да, – донеслось издалека.

      – Меня зовут Евлампия Романова, мы учились вместе с Эдиком в консерватории, алло, вы слышите?

      В мембране раздался шорох, треск.

      – Алло, – повторила я, – Гема, вы на проводе?

      – Да, – донеслось сквозь пустоту, – да.

      – Вы знаете, что случилось сегодня?

      – Да, мне звонили из милиции.

      – С вами кто-то есть?

      – Нет.

      – Может, подъехать?

      – Да, – с жаром воскликнула женщина, – да, пожалуйста, очень страшно одной, умоляю, если возможно, прошу…

      – Давайте адрес.

      – Софроньевский переулок, дом восемнадцать.

      – Это где?

      – В двух шагах от метро «Проспект Мира».

      Я глянула на часы. Ровно шесть. Лена, совершенно спокойная, курила «Парламент».

      – Давай барсетку, – велела я.

      – А ху-ху не хо-хо? – заржала девица и добавила: – Вали отсюда, пока цела! В милицию она позвонит! Как бы не так. Это я сейчас сообщу в отделение, что ко мне ворвалась ненормальная!

      Поняв,