Пекарня Чудсов. Рецепт чудес. Кэтрин Литтлвуд

один день. Мы никак не можем позволить себе уехать на неделю.

      Мэр Хаммер кивнула одному из своих телохранителей, и тот передал ей чековую книжку в кожаном переплете. Нацарапав на чеке несколько цифр, она показала его хозяевам пекарни. Альберт и Парди ошеломленно переглянулись, точно у них на глазах кто-то вытащил из шляпы кролика – очень дорогого кролика, усыпанного брильянтами.

      – Сколько нулей! – ахнул Альберт.

      Парди поглядела на гостью с сомнением:

      – Мы сделаем это…

      – О, замечательно! – воскликнула мэр Хаммер, протягивая чек.

      – Вы не дали мне договорить. – Парди разорвала чек на кусочки. – Мы сделаем это бесплатно.

      Роз улыбнулась. Мама и папа могли бы сказочно разбогатеть, а после стать директорами компании и носить элегантные серые костюмы, потягивать дорогое шампанское, ездить на заднем сиденье шикарных автомобилей, как мэр Хаммер, – но предпочли богатству скромные комнаты над тесной кухней своей крошечной пекарни.

      Мэр Хаммер потянулась через стол и заключила обоих Чудсов в объятия.

      – Мы доставим вас на место, как только вы соберетесь. Жду вас в хаммерском «хаммере».

* * *

      Роз громко постучала в дверь комнаты братьев. Рукописная табличка на двери гласила: «Приемные часы: 15:00–16:00».

      – Тим! – крикнула Роз. – Мама с папой уезжают! Пожалуйста, выйди.

      На часах было всего одиннадцать утра, а Тим, как правило, не вылезал из своей берлоги раньше полудня. Роз приоткрыла дверь. При помощи перекинутой через веревку простыни Тим разделил комнату на две половины; его половина, разумеется, находилась за занавеской, однако из-за краешка простыни Роз разглядела белый носок, свисавший с большого пальца ноги старшего брата. Она вошла в комнату, отдернула простынь и потрясла Тима за широкое голое плечо:

      – Тим!

      Тот недовольно застонал:

      – Тебе лучше придумать хорошее оправдание, потому что ты разбудила меня на середине баскетбольного матча!

      – Мама и папа уезжают на целую неделю и оставляют пекарню на нас!

      Стоило Роз произнести это вслух, и ей сразу представилось, как она порхает по кухне в мамином фартуке в бело-голубую клетку, листает Поваренную книгу Чудсов, просеивает муку, растапливает на водяной бане шоколад и добавляет в тесто слезы девушек с разбитым сердцем, последний вздох доброго человека, щепотку горькой, похожей на мел, растолченной золы из летних походных костров или… да мало ли что еще она добавит! А потом повернет коленчатую рукоятку, чтобы поднять секретный грозовой разрядник, с помощью которого иногда разжигали главную духовку, и – вуаля! – Роз творит волшебство. Если она порой и ворчала, когда ее просили помочь на кухне, то только потому, что эта помощь никак не была связана с магией. Настоящая магия, та, что хранится в банках из синего стекла, стоит любых усилий, считала девочка.

      – Серьезно? – Тим резко сел в кровати. – Вот здорово!

      – Еще бы, – согласилась Роз. – Мы сможем печь сами!

      – Поправочка,