Грешник. Сьерра Симоне

маленьким проектом по организации приюта до тех пор, пока она не перестанет мне нравиться.

      – Что за долбаный детский сад, Чарльз! Она тебе не игрушка.

      – Мы тут, мать твою, не в «Вышибалу» играем, Шон. Ты не можешь менять стороны всякий раз, когда тебе захочется, и то, что ты дерьмово играешь, влечет за собой реальные последствия. Так что продолжай хорошо выглядеть для Валдмана и получать удовольствие, пока я исправляю твои косяки.

      Я встаю, и меня совершенно не волнует, насколько нелепо мое намерение затеять настоящую драку в моем собственном чертовом офисе.

      – Держись от нее подальше.

      Он смеется таким же холодным смехом, как и его улыбка.

      – А ты попробуй остановить меня, – говорит он, выходя из моего кабинета.

      – Можешь на это рассчитывать, – бормочу ему в спину и, как только Норткатт скрывается из виду, пинаю свой стол, пинаю изо всех сил, а затем иду искать Валдмана.

* * *

      Валдмана нет в кабинете, и, по словам секретаря Трента, его не будет до следующего вторника. Прошу Трента переслать Валдману сообщение о том, что хочу, чтобы Норткатт был как можно дальше от монахинь – ради нашей компании и ее репутации.

      Трент поднимает на меня взгляд, пока я диктую сообщение.

      – Это то, о чем я думаю?

      – Если ты о том, что Норткатт пошутил насчет того, чтобы трахнуть монахиню? То да.

      Трент морщится.

      – Ненавижу этого парня, – произносит он вполголоса.

      – Я тоже.

      После того, как Трент заканчивает набирать сообщение, наклоняюсь к его столу, понизив голос.

      – Ты можешь взглянуть на расписание Норткатта?

      Трент медленно и настороженно кивает в ответ.

      Я поднимаю руки.

      – Не хочу, чтобы ты делал что-то сомнительное. Просто хочу убедиться, что у него не запланирована встреча с кем-либо из Сестер милосердия доброго пастыря, прежде чем я смогу встретиться с Валдманом.

      Похоже, это отвечает личному моральному кодексу Трента, и он проверяет расписание Норткатта, чтобы удостовериться, что монахини в безопасности, по крайней мере, до вторника. Немного успокоившись, я решаю закруглиться с работой и направляюсь домой, хотя еще только время обеда. Сегодня у нас семейный ужин, и он определенно не для того, чтобы проведать маму, и уж точно не для того, чтобы проведать папу. Я нанял компанию, чтобы обеспечить своих родителей полноценной едой, пока мама проходит курс химиотерапии, что удобно и оправданно по многим причинам. К тому же мне нет необходимости приходить пораньше, чтобы помочь с приготовлением пищи. Если поеду сейчас, мама обвинит меня в том, что я навязываюсь, и будет ругать меня до тех пор, пока я не перестану заставлять ее «чувствовать себя так, будто у нее рак».

      Нет, лучше не появляться там раньше ужина.

      Сажусь в машину, вспоминаю о яйцах и капусте, которые ждут меня в холодильнике, и направляю машину к моей любимой закусочной, где продают жирную пищу, старомодному заведению «Любимое местечко». Проглотив тройной чизбургер и картошку