Страсти по Митрофану. Наталия Терентьева

рассчитывала на победу. Она привыкла с мальчиками добиваться своего. Если ей кто-то нравится – он будет с ней. Пока ей не понравится другой. И не важно, что она не выросла даже до среднего женского роста. Не в росте дело. И не в длинных красивых ногах. Не в глазах, не в фигуре. Дело совсем в другом. Мальчики это понимают и очень ее любят.

      Сейчас ей мешала Эля, как никто и никогда. Но Тося знала, что у Эли нет такого оружия, как у нее. Тайного и мощного. Не было еще ни одного мальчика, который устоял бы против Тосиных чар. Вот так. Тося издалека показала Эле неприличный жест, тайком, чтоб не видел Митя.

      Митя проследил за Элиным взглядом, но ничего не увидел, близорукость иногда удобна, не замечаешь многих неприятных вещей. Эля говорит, что ему идут очки, но ему самому так не кажется. Вся брутальность пропадает сразу. И батя очки не носит… В очках он совсем не похож на батю. А батя похож на Марлона Брандо, голливудского красавца, эталона красоты целого поколения. И в молодости был похож, и сейчас похож. Некоторые даже путают его, батя сколько раз рассказывал – пойдет он на рынок, и женщины, особенно старшего возраста, просто ахают, начинают у него автограф брать, а батя только улыбается, молчит – они думают, что тот по-русски ничего не понимает, еще больше радуются – точно, Марлон Брандо!

      – Ты чем-то занята? – ревниво спросил Митя.

      – Я с тобой разговариваю, – улыбнулась Эля. – Чем я могу быть еще занята сейчас?

      – А куда смотришь?

      – Тося ваша матерные знаки мне пальцами делает, Митя, вот я и смотрю! – в сердцах ответила Эля.

      – Настя? Торчкова? Зачем?

      Эля покачала головой. Все-таки мальчики ничего не понимают.

      – Ты с ней встречался? Диск, кстати, давай, а то забудешь.

      – Да, вот… – Митя протянул ей диск. – Вторую вещь послушай. Можно, конечно, в сети найти, но здесь такая запись чистая – Князев играет, он мастер.

      – Спасибо.

      – Ты что-то спрашивала… А… Я? С Настей Торчковой?

      – Ну да, с Тосей.

      – Нет, ты что! Я просто с ней гулял…

      – Гулял? – удивилась Эля. – Ничего себе. Ты даже со мной не гулял.

      – Мы втроем с Кирюшкой Деряевым гуляли.

      – Вместе?

      – Конечно, а что тут такого? Общались. Мы дружим.

      Эля смотрела на Митю. Вот он верит сейчас в то, что говорит? Конечно, верит. Интересно, что он вкладывает в слово «дружим»?

      – И никто из троих ни в кого не влюблен?

      – Что? Слушай, ну почему ты хочешь сразу все опошлить?

      Эля повернулась и пошла прочь. Нет, так невозможно. Этот странный дворянин тридцати пяти лет, прочитавший в своей жизни три куртуазных романа по-французски, который сидит в нем… Отчего Митя начинает вдруг так разговаривать? Он же учится в нормальной школе, не в коррекционной, и не в гимназии для одаренных детей, где приветствуется некоторая странность, часто сопутствующая гениальности… Почему он иногда бывает таким странным?

      Митя, разумеется, догонять