Сахарная вата. Жаклин Уилсон

занималась, я с удовольствием еще раз осмотрела комнату.

      – Как вам удается так часто переезжать с места на место и ничего при этом не разбить? – спросила я.

      – Я же волшебница. Я просто делаю вот так – цап! – Роза взмахнула своими длинными, с серебряным маникюром, пальцами. – Все вещи силой моей магии приклеиваются к стенам.

      Я удивленно моргнула, глядя на Розу. Папа тоже.

      А Роза посмотрела на нас и рассмеялась.

      – Да нет же, разумеется, магия здесь ни при чем, я пошутила! Просто заворачиваю каждую вещь в пузырчатую пленку, – объяснила она.

      – А где вы спите? Я нигде не вижу кровати, – спросила я.

      – Флосс, не надоедай миссис Розе, – сказал папа. – Неприлично задавать так много вопросов.

      – Да ничего страшного, – ответила Роза. – Видишь тот диван? Поднимаю сиденье – и моя кровать готова. Уютная, полностью скрывающая меня от посторонних взглядов.

      – А Саул? Где его кровать?

      – У него теперь собственный фургон. Саул стал уже слишком взрослым, чтобы жить в одном фургоне со своей старенькой матерью.

      – А где же отец Саула? – спросил папа.

      – Так кто здесь надоедает с вопросами? – хмыкнула Роза. – Ладно-ладно, отец Саула смылся от нас давным-давно. В последний раз его видели с какой-то цирковой гимнасткой, вдвое моложе его.

      – О, простите, – покраснел папа.

      – Не волнуйтесь, голубчик. Мне нравится быть независимой. Ну вот! – Она растянула подол моего розового платья. Оно было мокрым, но грязи на нем действительно почти не осталось.

      – Великолепно! – похвалил папа.

      – Ну так опыт большой! В детстве Саул ни разу не приходил чистым с гуляния, – ответила Роза.

      Она сполоснула тазик, заново налила в него воды, достала чистую тряпку и сказала:

      – Ну, сэр, теперь ваша очередь.

      – Я не сэр, я Чарли, – сказал папа. – А это моя дочь Флосс.

      – Добрый вечер, Чарли. Ну давайте приводить вас в порядок. Тот маленький негодяй раскроил вам губу и расквасил нос. Теперь вам день-другой нельзя будет целоваться.

      Она очень осторожно вытерла папе лицо. Обычно, если папа ударится или порежется, он ведет себя как ребенок, но сегодня держался молодцом и ни разу не поморщился, даже когда Роза обрабатывала его порезы антисептиком.

      – Так, а ваши ноги? На них тоже есть порезы? – спросила Роза, глядя на разодранные на коленях папины джинсы.

      – Нет, ерунда, там я всего лишь слегка ободрал кожу, – ответил папа.

      – Вы очень мужественный, – сказала Роза. – Но встряску мы все пережили основательную. Думаю, глоточек бренди поможет нам успокоить нервы, как вы полагаете?

      Она налила бренди в два симпатичных темно-красных стаканчика, а мне дала вкусного-превкусного лимонада в большом кубке из зеленого стекла.

      – Как вам это белое вино, мадам? – спросила она, подмигивая.

      – Чудесно! – ответила я. –