Джен Эйр. Учитель. Эшворт (сборник). Шарлотта Бронте

обязательный ответ. Идите в библиотеку… то есть не будете ли вы так добры пойти туда. (Извините мой повелительный тон, но я привык говорить: «Сделайте то-то или то-то» – и это тут же исполняется. И не могу изменить свои привычки ради одной новой обитательницы моего дома.) Так идите в библиотеку, захватите с собой свечу, дверь оставьте открытой, сядьте за рояль и сыграйте что-нибудь.

      Я выполнила все его распоряжения.

      – Достаточно! – донесся вскоре из гостиной его голос. – Да, я вижу, что вы играете немножко. Как всякая английская барышня. Возможно, лучше многих и многих, но все-таки дурно.

      Я закрыла рояль и вернулась в гостиную.

      Мистер Рочестер продолжал:

      – Адель показала мне утром несколько рисунков и сказала, что они ваши. Но я не знаю насколько. Возможно, их подправлял учитель?

      – Вовсе нет! – воскликнула я.

      – А! Раненая гордость! Что же, принесите мне вашу папку, если можете поручиться, что ее содержимое – всецело ваше. Однако не давайте слова, если только вы не уверены безоговорочно. Я умею распознавать заплаты.

      – В таком случае я промолчу, а вы можете судить сами, сэр. И я принесла папку из библиотеки.

      – Придвиньте столик, – сказал он.

      Я подкатила столик к кушетке. Адель и миссис Фэрфакс подошли поближе, чтобы тоже поглядеть на рисунки.

      – Не так близко! – скомандовал мистер Рочестер. – Будете брать листы у меня, когда я покончу с ними, но не заглядывайте мне через плечо.

      Он неторопливо разглядывал каждый этюд, каждую акварель. Три он отложил, остальные, кончив рассматривать, отбросил.

      – Отнесите их на другой стол, миссис Фэрфакс, – сказал он, – и займитесь ими вместе с Аделью, а вы (он поглядел на меня) сядьте, где сидели, и отвечайте на мои вопросы. Я убедился, что все они сделаны одной рукой. Вашей?

      – Да.

      – А когда вы находили для них время? Они ведь требовали долгой работы и некоторого обдумывания.

      – Я работала над ними во время двух моих последних каникул в Ловуде. Других занятий у меня тогда не было.

      – Откуда вы брали сюжеты?

      – Из головы.

      – Вот из этой, которую я вижу у вас на плечах?

      – Да, сэр.

      – И внутри есть еще такое же?

      – Думаю, да. И надеюсь, что лучше.

      Он разложил листы перед собой и снова по очереди рассмотрел.

      Пока он занимается этим, читатель, я расскажу тебе, что он видит. Для начала следует указать, что замечательными их назвать было никак нельзя. Да, сюжеты их ярко возникали у меня в уме. И были поразительными, пока я видела их духовным оком до того, как попыталась перенести на бумагу. Однако моя рука оказалась слабее моей фантазии, и каждый из них был лишь бледным отражением замысла.

      Это были акварели. На первой низкие свинцовые тучи стлались над бушующим морем. Даль тонула в сумраке, как, впрочем, и передний план, а вернее – ближайшие вздымающиеся